— Вот как? Ты меня удивляешь, Сэм Ноубл. Ведь стемнеет еще не скоро.
— По-моему, это хорошее место для привала, — с нажимом сказал он.
Она натянула поводья.
— Да, но мы могли бы еще ехать и ехать, и ты быстрее доставил бы меня в Сентрал-Сити.
Сэм спешился, решительно подошел к Энни и стащил ее с седла. Его руки легли ей на плечи.
У нее свело живот от его пронизывающего взгляда.
— Я сказал, что мы остановимся здесь.
— Да, конечно, — выдавила из себя Энни.
Он отступил на шаг и сердито бросил:
— Пойду соберу хворост.
Глядя ему вслед, Энни покачала головой и попыталась сосредоточиться. Сэм вел себя очень странно. После того как он спас рысенка, она прониклась к нему еще большей симпатией, чувствуя то же самое и с его стороны. Однако он почти не разговаривал с ней в течение всего дня, хотя было совершенно очевидно, что их влекло друг к другу.
Разложив костер, Сэм сел на валун и стал следить за каждым ее движением.
Энни смущенно кашлянула.
— Если ты не возражаешь, я искупаюсь.
— Сначала подойди сюда.
Его хрипловатый голос еще больше взволновал Энни. Она осторожно приблизилась. Он выбросил вперед руку — длинную и быструю, как змея, — и усадил ее к себе на колени.
— Сэм!
— Погоди! Я хочу тебя кое о чем спросить.
— Я тебя слушаю.
Он взял ее подбородок в свою большую ладонь.
— Сейчас.
Сердце так громко стучало в груди Энни, что она едва различала его слова. Сэм говорил тоном человека, который твердо решил получить свое. Она хотела возмутиться, но он завладел ее губами в страстном поцелуе, и протест превратился в блаженный стон. Она ощутила своими ягодицами его твердую мужскую плоть, и тело ее обмякло.
— Сэм, — проговорила она дрожащим голосом, — кажется, ты сказал, что не будешь этого делать…
— Почему ты так себя ведешь, Энни?
— Как?
— Я весь день мучился над этим вопросом, — продолжал он с чувством. — Помогая детям, я совершенно забыл об осторожности. Почему ты не сбежала? Черт возьми, ведь в твоем распоряжении были обе наши лошади и моя винтовка! Ты могла сделать все, что угодно!
Энни резко вскочила с колен Сэма, задетая его словами.
— Все, что угодно? Сейчас ты опять заговоришь про подлый удар ножом в спину?
Он усмехнулся:
— О чем ты говоришь!
— Ты думаешь, я могла застрелить тебя на глазах у баптистского священника, его жены и четверых ребятишек?
К ее удивлению и досаде, Сэм вдруг рассмеялся.
— О Боже, какая же ты хорошенькая, когда сердишься! Энни растерянно уставилась на него.
— Что? Как ты можешь говорить такие вещи в самый разгар спора? При чем здесь моя внешность?
«При всем», — подумал Сэм, но вслух ничего не сказал, восхищенно глядя в ее сверкающие голубые глаза и на соблазнительно вздымающуюся грудь.