Эдгар махнул рукой.
— Не заботься о Марии. Думаю, мы можем найти лучший способ занять мисс Барет.
Дэвид в недоумении поднял одну бровь. Эдгар, заметив его реакцию, усмехнулся:
— Если тебя эта девушка не интересует, я буду считать ее своей добычей.
— Что?
— Мне она нравится, — просто сказал Эдгар и опустошил свой бокал.
Глядя, как дядя снова подходит к буфету и наливает себе бренди, Дэвид ощетинился.
— Но это так… так неожиданно!
— Не так неожиданно, как тебе кажется, — рассмеялся Эдгар, поднося бокал к губам. — О, что я мог бы проделывать с этой девушкой!..
Дэвид с ужасом смотрел на Эдгара:
— Но, дядя, я даже предположить не мог, что ты способен… применить насилие к молодой женщине! Мария уже давно здесь…
— Мария — ребенок, — проворчал Эдгар, возвращаясь к своему креслу.
— Она не… ей уже семнадцать лет…
— А мне, Дэвид, мне тридцать три, я вдвое старше Марии. Но я нахожу твою мисс Барет гораздо более зрелой и…
желанной.
Дэвид, не веря своим ушам, покачал головой:
— Дядя, ты пять лет провел в добровольном заточении на этой плантации! Месяцами не разговаривал ни с одной живой душой. Я думал, что тебе уже не хочется ни с кем общаться.
Отпив из бокала, Эдгар задумчиво произнес:
— То, чего я хочу от мисс Барет, не требует долгих разговоров.
Дэвид поперхнулся бренди.
— Черт побери! Если ты так низко пал… тогда я не уеду в Галвестон и не оставлю Эмили в твоих когтях!
— Правда? Даже если наш склад сгорел дотла?
— Правда, — твердо ответил Дэвид. — Я уеду только в том случае, если ты заверишь меня, что добродетели мисс Барет ничего не угрожает, пока меня не будет.
Услышав это драматичное заявление, Эдгар так расхохотался, что на глазах его выступили слезы.
— Добродетель Эмили, в самом деле! Ты говоришь, что ей двадцать один год, и она жила в Хьюстоне? — Он помолчал, хмурясь. — Да ладно, Дэвид, не вскакивай! Я не собираюсь «применять насилие», как ты деликатно выразился.
Дэвид снова откинулся на спинку кушетки с облегченным вздохом, в то время как дядя несколько нетвердой походкой снова направился к буфету.
— По-моему, ты ей нравишься, глупышке, — заметил Эдгар, наполняя бокал. — Когда ты уедешь, это изменится, пусть даже я буду скучать по тебе, племянник.
Дэвид нахмурился.
— Дядя, ты уже собираешься нарушить свое обещание?
— У меня нет намерения силой навязывать себя этой девушке. — Он задумчиво улыбнулся. — Но есть другие способы, племянник, есть…
Дэвид изумленно уставился на Эдгара.
— Тебя не обескураживает то, что ты ей не нравишься? Хозяин Бразос-Бенда быстро опрокинул в себя бренди, и его глаза заметно потемнели.