— Есть только одна возможность докопаться до истины.
— Какая же?
Падильо кивнул на Критерион-билдинг.
— Ты можешь спросить их самих.
— Тебе очень этого хочется, не так ли?
— А почему бы нам не подождать, пока они сами выйдут на улицу? — спросил я. — Король и Скейлз убежали от нас. Может, теперь они наняли новых сиделок, Крагштейна и Гитнера. Может, уже никто не хочет их убивать. Может, сейчас они вчетвером играют в домино и посмеиваются над нашей глупостью.
— Ты думаешь, это глупость, Мак? — повернулся ко мне Падильо.
— Не глупость. Но и семью пядями во лбу здесь не пахнет.
Он кивнул.
— С этим не поспоришь. Но я пойду туда, зная, что это глупо, потому что должен найти Гитнера. Ибо если он успеет покинуть это здание, шансы найти его в городе сойдут на нет. Ванда пойдет из-за своего брата. Тебе идти нет резона, так что никто не будет возражать, если ты останешься здесь и будешь пить виски, пока все не закончится.
— Вижу, на речи ты мастак.
Падильо посмотрел на Ванду.
— Это означает, что он пойдет с нами.
Она качнула головой, словно в удивлении. Взглянула на меня, на Падильо.
— Почему?
Падильо пожал плечами.
— Спроси у него.
Она повернулась ко мне.
— Почему? — в голосе ее звучало искреннее изумление.
— Не хочется покидать компанию.
Замок во входной двери Критерион-билдинг взломали. Я не знал, когда это произошло, этой ночью или месяц тому назад, но без колебаний поспорил бы на последний доллар, что он останется взломанным до того волнующего момента, когда все здание сотрут с лица земли. Белый, с черными квадратами, линолеум в вестибюле говорил о том, что Критерион-билдинг знавал и лучшие времена, возможно, в 1912 году в нем не было ни одного пустующего кабинета, но с тех пор линолеум заметно посерел, а во многих местах и порвался.
Два лифта, каждый со своей табличкой «НЕ РАБОТАЕТ», выглядели такими же древними, как и сам дом. Слева притулился табачный киоск, с пустыми полками и разбитым стеклом прилавка. Под прилавком, свернувшись калачиком, спал мужчина, сжимая в руке полупустую бутылку.
Мы остановились перед указателем фирм, все еще обретающихся в Критерион-билдинг. Люстры в вестибюле давно уже не горели, но кто-то догадался повесить над указателем сорокаваттовую лампу. Группировались эти фирмы на втором и третьем этажах. Остались, наверное, те, кому не требовался представительный офис, да и с деньгами было не густо. Начиная с четвертого, все комнаты пустовали. И не удивительно: какой клиент захочет подниматься так высоко пешком.
— Я ставлю на седьмой, — прервал я затянувшееся молчание.