Я глянул на Падильо. Борьба короля и Ванды его не интересовала. Он наблюдал за Гитнером. Тот тоже не чувствовал себя зрителем. Он стоял у двери, чуть пригнувшись, нацелив револьвер в живот Падильо.
Крагштейн поспешил вмешаться и ребром ладони резко ударил по шее Ванды. От удара она отпрянула, и король остался жив лишь потому, что ее хватка ослабла. После второго удара Крагштейна королю удалось вырваться из захвата, но пришелся он не на шею, а на голову Ванды. Та уже вскочила, и, будь она поудачливее, Крагштейн отправился бы на тот свет. Рука ее резко пошла вперед. Крагштейн успел опустить подбородок, защищая шею, и костяшки пальцев ударили ему по носу. Мгновенно его борода и рот оросились кровью.
Дралась она превосходно, и я понял, почему ее услуги пользовались устойчивым спросом. Под ее охраной я бы понес в банк любую сумму. Но весила она только 120 фунтов против 180 Крагштейна, а за пятьдесят лет он выучил несколько грязных приемов, которых никто не удосужился показать ей.
Один он и применил, имитировав улар левой в голову. Вроде бы удар наносился в полную силу, поэтому она схватилась обеими руками за кулак и попыталась пальцами добраться до нерва между большим и указательным пальцами. Но, вместо того чтобы отдернуть левую руку, Крагштейн двинул ее вперед, одновременно ударив правой. Она попыталась подставить бедро, но удар достиг цели, и ее отбросило к стене. Она упала на колени, согнулась пополам, обхватив руками живот, не в силах вдохнуть.
Крагштейн быстро глянул на короля и Скейлза, затем повернулся к нам. В руке он вновь держал револьвер.
— Она едва не прикончила тебя, — и Падильо весело улыбнулся.
— Это точно, — Крагштейн вытер окровавленную бороду платком. — Ты знал, что она бросится на короля?
— Да.
— Но Гитнер оказался не так глуп, как ты думал.
Падильо пожал плечами.
— Осмотрительность не делает его умнее.
— Ум — это по моей части, так? — и Крагштейн вновь посмотрел на короля и Скейлза.
Король ощупывал шею, еще не веря, что она не сломана. Скейлз сидел, привалившись спиной к стене, уставившись в никуда.
— Кто он? — спросил Крагштейн Скейлза.
Скейлз даже не повернулся к королю. Он продолжал смотреть, может, в никуда, а может, на рушившуюся мечту.
— Актер. Безработный актер.
— Из Ллакуа?
— Да. Я познакомился с ним там. Потом он приехал в Лондон. Учиться на актера. Хотел стать вторым Омаром Шарифом. Да вот талантом не вышел.
— Что случилось с настоящим королем?
— Вы знаете, он послал за мной. Действительно послал. Как только покинул монастырь. Сказал, что я ему нужен. Я прилетел из Лондона. На третий день после моего приезда мы собирались на обед. Он принимал душ в квартире, которую снял, поскользнулся и сломал шею. Несчастный случай. Глупейший несчастный случай.