— Здравствуйте. К госпоже Эльзе Серебряковой, по личному делу, — бодро отрапортовал я.
— Будьте любезны, сообщите вашу фамилию.
Да-а, стилем общения с посетителями завхоз Лесогорской средней школы № 2 безнадежно уступала своей кузине…
— Рылеев. Сергей Рылеев.
Мадам пробежалась пальцами по клавиатуре компьютера, скользнула взглядом по экрану — не иначе как изучила список ожидаемых посетителей. Ткнула пальцем в клавишу пульта, произнесла негромко:
— Михаил Аркадьевич… — И уже мне:
— Подождите, пожалуйста.
Я подождал. Сурово тут у них, кого попало за здорово живешь не пропустят… Разительный контраст с екатеринбургским офисом «Чуда», где мне довелось побывать в ходе рутинной проверки. Там ко мне моментально подскочила обаятельнейшая девушка-менеджер — и тут же увлекла внутрь готовая до тех пор заливать потоком гладко звучащих, наизусть заученных слов, пока я не дрогну и не подпишусь на распространение чудодейственного снадобья…
Впрочем, девушка-менеджер появилась и здесь. Вполне обаятельная. Но увлекать меня куда-либо не спешила. Водрузила на стол своей монументальной коллеги пластиковый лоток, заваленный корреспонденцией. Попросила:
— Варвара Петровна, рассортируйте, пожалуйста. Благодарственные — обратно в лоток, Маша потом ответит и отберет подходящие для рекламщиков…
Толстенные пальцы женщины-горы мелькали с удивительным проворством, вскрывая конверты стилизованным ножичком. Что характерно, девять из десяти писем оказывались именно благодарственными. Самые разные: длинные многостраничные излияния и короткие записки на четвертушках бумаги; написанные от руки угловатым полудетским почерком и распечатанные на принтерах, на бланках каких-то учреждений…
Ну надо же… Я грешным делом был уверен: все письма чудесно излечившихся больных, постоянно публикуемые в газетной рекламе «Уральского Чуда», сами рекламщики фирмы и сочиняют… Ошибался. Маловероятно, что наблюдаемая сцена заранее подготовлена, отрежиссирована, — и исполняется для случайно заскочившего Сергея Рылеева…
— Господин Рылеев? — позвал негромкий голос.
Я оторвался от созерцания груды писем.
Сам Михаил Аркадьевич? Отчего-то ни один из увиденных мною сотрудников «Чуда» бейджа на груди не носил. В любом случае человека, неслышно возникшего за спиной Варвары Петровны, я уже видел. Именно он на вокзале возглавлял комитет по торжественной встрече Эльзы…
— Пойдемте, господин Рылеев, — улыбнулся вроде как Михаил Аркадьевич. Улыбка мне не понравилась — холодная, отрепетированная, натягиваемая привычно, как разношенная перчатка на руку…