Озираясь по сторонам, Бирюков смолил вторую сигарету. Чувство близкой неотвратимой угрозы крепло в душе. Да, оставаться здесь глупо и опасно, но еще глупее торчать дома или бегать от встречи с судьбой, не попытавшись вернуть деньги и карточки. Вдалеке послышался шум автомобильного двигателя. Бирюков выплюнул окурок и, поднявшись на ноги, втоптал его в землю.
***
Через ворота на территорию гаражей медленно въехала «пятерка» с затемненными стеклами. Машина остановилась в десятке метров от того места, где стоял Бирюков. С переднего пассажирского сидения вылез Карапетян, хлопнул дверцей и помахал рукой, будто приветствовал старого друга. На запястье левой руки висела кожаная барсетка. Пиджак с левой стороны груди топорщился, плохо скрывая подплечную кобуру.
– Ты ничего не забыл дома? – спросил он. – Тогда начнем. Вытаскивай чемодан и ставь его вот сюда.
Он похлопал ладонью по капоту «пятерки».
– Не торопись, – ответил Бирюков. – Где Архипов?
– Забирай, если он тебе нужен.
Карапетян, отступив на несколько шагов, распахнул заднюю дверцу. Наклонившись, ухватил Архипова за волосы. Вытащил из салона. Поставив спиной к себе, влепил в зад подметкой ботинка. Архпова качнуло, он, выбросив вперед руки, упал, пропахав подбородком землю. Всю дорогу от деревенского дома до города он просидел на заднем сиденье, согнув спину и прижав голову к коленям. Стоило лишь пошевелиться, чуть изменить позу, и Карапетян сверху прикладывал его кулаком. Ноги и руки онемели, поясница болела так, будто ее прокалывали раскаленными иглами. Архипов лежал на дороге, не смея пошевелиться. Казалось, Карапетян передумает, снова затащит его в «Жигули» и увезет с собой. А там начнутся новые издевательства и пытки, которых Архипов больше не выдержит. Вечером стянет со стола тупой нож и под одеялом перепилит себе горло или бедренную артерию, чтобы за несколько минут изойти кровью и умереть.
– Теперь чемодан, – сказал Карапетян. – И не заставляй меня нервничать. Кстати, у тебя случайно нет с собой пушки?
– Я художник, а не мокрушник.
– Почему-то я тебе верю. Сам не знаю почему. Тогда совершим наш обмен.
– Минуточку, – помотал головой Бирюков.
Через затемненное стекло он старался разглядеть, сколько человек осталось сидеть в салоне «пятерки». В свете фар отчетливо виден силуэт водителя. Заднее сидение, кажется, пустое. Кажется…
– Я хочу увидеть свои деньги. И фотографии.
– Все здесь, – Карапетян поднял вверх руку с барсеткой. – И деньги. И фотки. Давай чемодан.
– Почему я должен тебе верить?
– Хватит базарить, – Карапетян начинал заводиться. – Я сказал: через минуту ты получишь свои бабки. Я не вижу чемодана.