Одним словом, если этот молодой человек и отличался от остальных двух миллионов своих коллег по отдыху, то только лишь едва заметным выражением озабоченности на лице. Не чувствовалось в нем блаженного умиротворения или полной отрешенности. Русский турист был настороже.
С видом человека, коротающего время между проводами жены и встречей с любовницей, он рассеянно рассматривал окружающие дома и дворцы. На несколько секунд его взгляд задержался на монументальном здании древней ратуши с ее мрачной башней, громоздящейся над площадью, а потом скользнул в сторону колоссальной очереди в картинную галерею Уффици. По губам русского пробежала легкая усмешка. Мол, и у вас, господа европейцы, не без этого… Закончив беглый осмотр достопримечательностей, турист вздохнул, посмотрел на часы и не спеша двинулся в сторону одной из улочек, разбегающихся прочь от площади Сеньории.
Неожиданно оказалось, что этот русский был не единственным человеком, которого мало интересовали чудеса архитектуры: два подтянутых джентльмена со здоровыми американскими лицами внимательно следили за его перемещениями и даже пару раз сфотографировали молодого человека. Теперь же, как только русский турист сдвинулся с места, один из джентльменов поднес запястье правой руки ко рту и тихо произнес:
— Ковбой направился в сторону Виа Калзадоли.
И, соблюдая безопасную дистанцию, оба американца двинулись следом. Им блестяще удавалось ничем не выдать своего присутствия — в самом деле, мало ли людей шатается летом по Флоренции? А объект их внимания тем временем медленно брел в потоке ленивых туристов по узкой тенистой улочке. Но тень совершенно не спасала от жары, разве что солнце здесь не так яростно пекло.
Явно утомленный жарой и оттого рассеянный, молодой человек не торопясь вышел по Виа Калзадоли к величественному собору Санта Мария дель Фьоре, нависавшему над всем городом. Остановившись перед входом, он вдруг вспомнил о своем бесполезном фотоаппарате, болтавшемся на шее.
Фотографировать русскому туристу, кроме себя, было нечего, ибо видами Флоренции он уже обзавелся, приобретя открытки и проспекты. Но не щелкать же свою физиономию, держа фотоаппарат на вытянутой руке? Оглядевшись, молодой человек выбрал брата туриста поприличней и обратился к нему на английском:
— Не может ли сеньор сделать один снимок?
Сеньор, оказавшийся почтенным немцем, с радостью согласился и немедленно сфотографировал молодого русского. Получив желаемый снимок для семейного альбома, объект внимания двух американцев сдержанно поблагодарил за помощь и вошел в собор.