За беседой женщины вышли в обширное помещение, походившее на амфитеатр. В этом покое, некогда, без сомнения, великолепном, землекопы сваливали землю, вывезенную из расчищаемых коридоров. Янни опрокинула тачку, и к безобразной куче посередине пола добавилась еще толика грязи и битого камня. Потом тачка заняла свое место в ряду других таких же. Рядом грудой валялись сплошь залепленные землей кирки и лопаты. Тут обоняния Кефрии коснулись запахи горячего супа, кофе и свежеиспеченного хлеба, и голод, которому она так долго отказывала в праве на существование, пробудился к яростной жизни. Она сразу вспомнила, что со вчерашнего дня во рту у нее не было ни крошки.
– А что, уже рассвело? – недоуменно спросила она у Янни.
– Боюсь, давно уже рассвело, – был ответ. – И почему время вечно летит стремглав именно тогда, когда мне хотелось бы вовсе остановить его?
В дальнем конце подземного зала уже стояли козлы, приспособленные как столы, и многочисленные скамейки. Там трудились те, кто не мог участвовать в спасательных работах: дети да старики. Они разливали по мискам суп, присматривали за маленькими жаровнями, над которыми кипели котелки и горшки, расставляли и раздавали посуду. Огромное помещение полнилось гулом людских голосов, только голоса эти звучали очень безрадостно.
К Янни и Кефрии подбежал мальчик лет восьми. Он нес тазик с водой, на руке у него висело полотенце. От воды шел пар.
– Умывайтесь!
– Спасибо.
Кефрия смыла грязь со здоровой руки и лица. Горячая вода заставила ее осознать, до какой степени она на самом деле озябла.
– Повязку надо бы поменять, – заметила Янни, указывая на ее поврежденную руку. Действительно, промокшая материя была забита грязью.
Женщины вытерлись полотенцем, и Янни, снова поблагодарив мальчика, повела Кефрию к столам, где работали несколько лекарей. Кому-то всего лишь требовалось смазать свежезаработанные мозоли, кому-то массировали спину, разболевшуюся от работы внаклонку. Была, впрочем, работа и посерьезней. Расчистка заваленных туннелей не зря считалась делом опасным. Случались и переломы, и кровавые раны.
Лекарь уже накладывал повязку, когда Янни принесла свежий хлеб, кофе и суп Кефрии и себе.
– Незачем тебе больше сегодня работать, – коротко сообщил Кефрии лекарь. И повернулся к следующему, нуждавшемуся в его помощи.
– Поешь немножко, – сказала Кефрии Янни.
Та для начала взяла кружку с кофе и стала греть ладони. Тепло, исходившее от кружки с горячим напитком, удивительным образом утешало. Кефрия отпила долгий глоток, потом отняла кружку от губ и обвела взглядом амфитеатр.