— Да сбегать совсем нетрудно, — произнесла слегка ошеломленная таким натиском бабушка, — только не люблю я совать нос в чужие дела.
— Какие же они чужие? Самые что ни на есть наши! — убеждала бабушку внучка, целуя и обнимая ее. — Папа сказал — больше тянуть нельзя.
— Значит, у тебя нет выбора, — поставил точку в дискуссии Павлик. — Спасая близких, человек может пойти на все! Мы имеем право на самозащиту. Пожалуйста, если тебе так трудно, почтальона будем встречать мы, но тогда придется прогуливать занятия в школе...
— Ну-ну! Только без демагогии и шантажа! — рассердилась бабушка.
— Какая же тут демагогия? — обиделась Яночка. — Мы тебя обрабатываем... то есть, я хотела сказать — убеждаем, а не принуждаем. Не грозим, не шантажируем, а если ты не согласна, так готовы пожертвовать собой. Для нас жизнь наших родных важнее, чем даже учеба в школе. Не то что для некоторых...
— Такое бессердечие, можно сказать, даже бездушность... — вздохнул Павлик.
— Перестаньте морочить мне голову, — из последних сих отбивалась бабушка. — Говорите глупости, думаете, поверю вам? Правда, с тех пор, как мы с Хабром начали дежурить у калитки, нам стало приходить намного больше писем...
— Вот видишь? — подхватил Павлик, а Яночка добавила:
— Зато ни одной посылки мы не получили! Бабуля, мы не морочим тебе голову, ведь и в самом деле тут что-то нечисто. Сколько раз ты нам твердила, что честные люди делают все открыто, им не надо прятаться и скрываться! Зачем же соседка скрывает от нас, что получает посылки? Не кажется ли тебе это подозрительным? И что, ты намерена потакать нечестным людям вместо того, чтобы вывести их на чистую воду?
Бабушка явно стала колебаться, доводы внуков подействовали на нее, но она все еще не могла решить, как правильнее поступить в педагогическом отношении. Она еще не выразила своего согласия на выполнение боевого задания, когда вдруг стукнула ручка входной двери.
— Хабр! — срываясь с места, крикнул Пав лик. — Почтальон возвращается! Все вниз! Яночка бросилась следом за братом, бабушка тоже вскочила с табуретки, напрасно призывая внуков одеться, не выскакивать раздетыми. А внуки, скользя по мокрым листьям двора, уже добежали до калитки. Молодец, Хабр! И в самом деле по улице к их дому шел какой-то незнакомый почтальон. И хотя дети во все глаза уставились на него, Павлику каким-то чудом удалось заметить, как от крылась входная дверь, из нее выглянула грымза, увидела их с Яночкой у калитки, помедлила и скрылась в доме.
— Грымза выползла, увидела нас и смылась, — информировал мальчик сестру. — Срочно надо чем-то заняться, — отреагировала та, — чтобы она не догадалась, что мы специально ждем почтальона.