– А я буду рад, если он помолчит, – ответил сэр Бонами. – Я не желаю, чтобы он тоже разражался тирадами. Более того, это будет просто сотрясение воздуха, потому что он еще не унаследовал состояние твоего отца, и я не думаю, чтобы Брамби согласился снять попечительство хотя бы на день раньше срока. И еще я хочу сказать тебе, Кит, что, когда он станет хозяином состояния, у него будет достаточно хлопот, чтобы выплатить все долги твоей мамы, не считая тех денег, которые она взяла у меня!
Больше он ничего не смог выведать у сэра Бонами, который удалился, чтобы, как обычно, насладиться дневным сном в библиотеке, радуясь, что ему больше не придется делить помещение с этим суетливым юнцом Клиффом. Кит не стал его удерживать. Все чувства в нем протестовали против того, чтобы позволить матери быть в таком большом долгу перед человеком, на которого она не имела никаких прав, который не принадлежал к их семье. Но пока Кит не видел другого выхода, кроме как заставить сэра Бонами признаться, сколько она ему должна, и возместить долг.
Клиффы уехали через час после завтрака. Кит проводил их, после чего отправился через парк к коттеджу кормилицы Пиннер.
Он нашел Фимбера, которого ранее послал туда с бутылками вина, более агрессивно настроенным против Пиннер, чем обычно, поскольку благородный объект его ревности впервые с момента ее отставки был окружен нежной и деспотичной заботой кормилицы, Фимбер отыгрался на том, что вместо Пинни оказал его светлости помощь при одевании, но был вынужден уступить ей право перевязать его, поскольку она превосходно умела это делать; затем он вынужден был молча сносить ее резкие, не терпящие возражения замечания и распоряжения, когда он снимал с его светлости рубашку и сюртук, и скрывать свою ярость из-за отказа его светлости выставить ее на то время, пока он его одевал. Она все время суетилась, во все вмешивалась и обхаживали своего питомца с той же нежностью, как в детстве.
Когда Кит вошел в маленькую гостиную, Фимбер поклонился ему и сразу же сообщил, что его светлость находится в саду. Затем, понизив голос, сказал, что он находит, что его светлость немножко нервничает.
– Боже милостивый, чего же вы хотите?! – с презрением воскликнула кормилица Пиннер. – Вы идете к нему, мистер Кит? Если он вечером отправится к ее светлости, то потом вы можете привести его обратно; впрочем, в этом нет необходимости: я помогу ему раздеться лучше, чем вы или Фимбер. Я не желаю также, чтобы Фимбер суетился тут ночью, не давая ему заснуть до рассвета. Никто, кроме него, не чистит одежду с таким шумом!