– Конечно, я помню! – ответил мистер Фонхоуп, скорее из вежливости. – Счастлив видеть вас снова, сударыня, это так неожиданно! С удовольствием навещу вас на Беркли-Сквер.
Он поклонился и сделал шаг назад. Серые лошади, которым передалось нетерпение мистера Ривенхола, рванули с места.
– Как должно быть приятно встретить старого друга сразу после приезда! – едко сказал мистер Ривенхол.
– Да, правда, – согласилась Софи.
– Надеюсь, ему удастся вспомнить твое имя, прежде чем он воспользуется твоим приглашением.
Ее губы дрогнули, но ответила она совершенно серьезно:
– Не сомневайся, если он не сможет вспомнить, кто-нибудь подскажет ему.
– Ты бесстыдница! – сердито сказал он.
– Чепуха. Ты так говоришь только потому, что я взяла твоих лошадей, – ответила она совершенно спокойно. – Перестань! Я обещала больше этого не делать.
– Уж я об этом позабочусь! – резко ответил он. – Позволь сказать тебе, дорогая кузина, я против того, чтобы ты вмешивалась в дела моей семьи!
– Очень рада слышать это, – сказала Софи. – Потому что теперь, если мне захочется угодить тебе, я буду знать, как. Я, правда, думаю, что у меня вряд ли возникнет такое желание. Но надо быть готовой ко всему, даже к самому невероятному.
Он повернул голову к ней, его глаза сузились, но выражение их было очень любезным:
– Неужели ты настолько неблагоразумна, что скрестишь шпаги со мной? – поинтересовался он. – Я не буду делать вид, что неправильно понял тебя, кузина, и не хочу, чтобы ты сомневалась в моих намерениях! Если ты воображаешь, что я когда-нибудь позволю этому молокососу жениться на моей сестре, то ты меня очень плохо знаешь!
– Бедняжка! – сказала Софи. – Следи лучше за дорогой, Чарльз, и не говори со мной так напыщенно!
– Очень неплохо для одного дня! – сказала Софи.
Мистер Ривенхол думал иначе. Он со страхом размышлял о том времени, которое Софи предстояло провести в их доме.
– Скажу честно, сударыня, так не пойдет! – признался он матери. – Одному Богу известно, насколько уехал дядя! Надеюсь, вы не пожалеете о том дне, когда согласились позаботиться о его дочери! Однако чем скорее вы оправдаете его надежды и выдадите ее за какого-нибудь беднягу, тем будет лучше для всех нас!
– Боже милосердный, Чарльз! – воскликнула леди Омберсли. – Что же она сказала, чтобы так рассердить тебя?
Вместо ответа он заявил, что Софи дерзка, своевольна и так плохо воспитана, что он сомневается в том, что когда-нибудь найдется глупец, который женится на ней. Его мать воспользовалась моментом, и, вместо того, чтобы продолжить обсуждение недостатков Софи, предложила устроить вечер с танцами, который явился бы первым шагом на пути к ее замужеству.