– Я была бы вам очень признательна, если бы вы не называли меня «миссис Чевиот»! – недовольно воскликнула Элинор.
– Боюсь, вам придется привыкать к этому имени. Теперь все будут называть вас «миссис Чевиот», – покачал головой его светлость.
Элинор положила на тарелку бутерброд, который в этот момент подносила ко рту.
– Милорд, неужели вы на самом деле выдали меня замуж за того мужчину? – требовательным голосом осведомилась она.
– Конечно, нет. Я не имею права совершать обряд бракосочетания. Вас поженил приходской священник.
– Все равно во всем виноваты вы! Вы прекрасно знаете, что главный виновник вы, и никто другой! Проснувшись, я еще надеялась, будто весь этот кошмар мне приснился. О Господи, ну я и влипла! И как только я могла сделать такую глупость?
– Вы сделали ее, поскольку я попросил вас об этом, – постарался успокоить миссис Чевиот лорд Карлион.
– Как бы не так! Вы меня попросили? Да вы меня самым беспардонным образом похитили!
– Нед вас похитил? – удивленно переспросил Джон. – Нет, нет, я абсолютно уверен, что он никогда не пойдет на такое, мадам. Нед, надеюсь, ты еще не сошел с ума?
– Конечно, я никого не похищал. Вы попали в Хайнунс случайно, миссис Чевиот. Раз вы все равно оказались в доме Эустаза, я попробовал вас убедить…
– Это все ваши слова, милорд. Но после всего того, что мне довелось увидеть вчера вечером, я ничуть не удивлюсь, если выяснится, будто не было никакой случайности и вы хитро заманили меня в самую настоящую ловушку. Ваш кучер спросил меня, не приехала ли я по объявлению. Неужели вы на самом деле давали в газету объявление, чтобы найти жену для своего кузена?
– На самом деле давал, – кивнул Эдуард Карлион. – В «Таймс». Там часто можно найти подобного рода объявления.
Элинор лишилась дара речи и изумленно уставилась на Карлиона.
– Это правда, – поддержал брата Джон. – Хотя, должен признать, что я не считал и не считаю это объявление джентльменским поступком. Я всегда был против. Одному Господу Богу известно, какая женщина могла откликнуться на него и приехать в Хайнунс! Однако, как бы там ни было, все оказалось к лучшему!
Элинор бросила на Джона Карлиона гневный взгляд. У нее были замечательные глаза, особенно когда они загорались от гнева.
– Все, может, и оказалось к лучшему, но только для вас, сэр, – холодно подчеркнула девушка. – Хотела бы я знать, что вы можете сказать о той отвратительной ситуации, в которой очутилась я? Я сейчас не знаю, как мне показаться людям на глаза.
– Пусть вас не беспокоит то, что подумают люди! – успокоил ее Карлион. – Я уже распустил слухи, будто вы обручились с моим кузеном давно, но все пришлось держать в тайне.