– Смотрите, Харпер… вон ягоды! Нам не надет ехать дальше, – она перебросила поводья в правую руку и приготовилась спрыгнуть с лошади.
– Место, о котором я вам говорил, мисс, совсем неподалеку, – проговорил тот, оставаясь в седле.
Она приостановилась.
– Но разве этих нам не хватит?
– Что ж, мисс, как хотите. Но те, о которых я говорю, гораздо лучше. Жалко их не собрать.
Диана с сомнением поглядела вдоль дороги.
– А это не очень далеко?
– Нет, мисс, еще каких-нибудь четверть мили, а потом чуть-чуть по тропинке в лес.
Она все не решалась.
– Мне не хочется опаздывать домой, – возразила она.
– Нет, мисс, конечно, нет. Но я подумал, что мы можем вернуться домой через поля Чорли.
– В объезд мельницы? Хм…
– Да, мисс. А затем, когда ее проедем, там прямая дорога по лугу почти до самого дома.
Глаза ее засверкали.
– Галопом?! Прекрасно! Но давайте поспешим.
Она тронула лошадь пятками, они быстро потрусили по опавшим листьям, выехали из-под деревьев на дорогу между полей, и синее небо раскинулось над ними. Спустя некоторое время показался лес, и через минуту они уже скакали по тропинке, отходившей от дороги под углом. Харпер ехал прямо по пятам, постепенно сокращая расстояние. Невольно она поскакала быстрее. Вокруг не было ни души.
Они приближались к повороту дороги, и Харпер уже ехал почти бок о бок с ней.
Задыхаясь от нелепого чувства испуга, Диана натянула поводья.
– Я не вижу никаких ягод! – беспечно проговорила она.
– Нет, мисс, – незамедлительно последовал его ответ. – Они немного в глубине леса. Если вы спешитесь, я могу вам показать.
Тон его был самым почтительным, и Диана, отбросив свои тревожные сомнения, соскользнула с лошади. Харпер был уже на земле и, взяв из ее рук поводья, привязал обеих лошадей к дереву.
Подобрав юбки, Диана стала осторожно пробираться через кусты туда, куда он указывал.
Заросли ежевики, которые он отводил рукой, чтобы она могла пройти, смыкались за ними сразу, как только они проходили, совершенно скрывая их от дороги. Никаких ягод там не было. Сердце Дианы забилось чаще, все ее подозрения снова ожили. Но она не стала выказывать страха, потому что хотела, чтобы он придержал ветки, и она могла выбраться обратно.
–…потому что вы же сами видите, здесь нет ягод.
Она круто повернулась и спокойно двинулась назад к живой изгороди.
И тогда – как это произошло, она не могла потом вспомнить – ее схватили сзади, и прежде чем она смогла шевельнуться, большой шелковый платок был наброшен ей на голову, и рот ее оказался туго завязан. Все это время ее крепко держала твердая, как сталь, рука.