– Но вы же не…
– Родж, забываете – теперь я именно марсианин!
Лицо Роджа разом прояснилось. Я продолжал:
– Я теперь не только Джон Джозеф Бонфорт, я Кккахжжжер из Рода Кккаха! И не взяв с собой Жезл Жизни, поступлю настолько неприлично… Даже не представляю, что может случиться после; я еще недостаточно знаком с марсианскими обычаями. А если я беру Жезл, тогда я – марсианский гражданин, который вот-вот станет премьер-министром Его Величества! Что, по-вашему, скажут на сей счет в Гнездах?!
– По-моему, я не продумал как следует этого вопроса, – задумчиво протянул Родж.
– Я тоже лишь сейчас додумался, как только пришлось решать: брать ли с собой Жезл. Но неужели мистер Бонфорт не обдумал этого еще до усыновления?! Родж, мы уже поймали тигра за хвост – отступать некуда, только оседлать его и – вперед!
Тут пришел Дэк и тоже взял мою сторону; похоже, даже удивился, что Роджу могло прийти в голову нечто другое:
– Будь уверен, Родж, мы создадим прецедент, и, сдается мне, далеко не последний в нашей карьере!
Взгляд его упал на Жезл:
– Эй, парень! Ты имеешь виды на кого-то из нас?! Или просто хочешь стену продырявить?!
– Да я же не жму ни на что!
– И слава всевышнему – балует нас, грешных, иногда! Он у тебя даже не на предохранителе!
Он аккуратно отнял у меня Жезл:
– Повернуть кольцо, а эту штуку опустить… Уффффф! Все. Теперь он – просто стэк.
– Извините, бога ради…
Из гостиной меня препроводили в гардеробную и сдали с рук на руки конюшнему короля Виллема – полковнику Патилу. То был индус в мундире имперской звездной пехоты, с прекрасной выправкой и мягким выражением лица. Поклон, коим он меня встретил, был рассчитан с точностью до градуса: отображал он и то, что я скоро стану премьер-министром, и то, что таковым я пока еще не стал, и что мой ранг хоть и выше, но все же человек я штатский, и следует вычесть пять градусов за императорский аксельбант на его правом плече.
Заметив Жезл, он мягко сказал:
– Марсианский Жезл Жизни, не так ли, сэр? Весьма любопытно. Вы сможете оставить его здесь; уверяю вас – с ним ничего не случится.
– Жезл я возьму с собой, – ответил я.
– Сэр?..
Он так и пронзил меня взглядом, ожидая, что я тут же исправлю ошибку. Я перебрал в памяти излюбленные фразы Бонфорта и выбрал одну: ясный намек на излишнюю самоуверенность собеседника:
– Вы, юноша, свое плетите, как хотите, а моего не путайте.
С лица его исчезло всякое осмысленное выражение:
– Прекрасно, сэр. Сюда, будьте любезны.
* * *
Войдя в тронный зал, мы остановились. Трон, пока что пустой, стоял на возвышении в противоположном конце. По обе стороны прохода к нему томились в ожидании придворные и знать. Видно, Патил подал условный знак: заиграл гимн Империи, и все застыли, вытянувшись. Патил слушал с вниманием робота, я замер в утомленной неподвижности пожилого человека, исполняющего свой долг, а прочие больше всего смахивали на манекены в витрине большого модного ателье. Надеюсь, мы не станем урезать расходы на содержание двора – вся эта пышность придворных и величественность стражи создают незабываемое зрелище!