– Дай хлеба, я хочу есть! Ну, скоро ты при готовишь еду?
– Подождешь! – раздраженно отвечала Гамиля, приглаживая рукой растрепавшиеся волосы. – А не хочешь ждать, так помоги мне! Все равно без дела болтаешься… Мне надо успеть сделать все к приходу отца, понял?
Аптрахим умолкал, но через полчаса снова начинал ныть и наконец, не выдержав, шел к реке, чтобы наловить себе рыбы, или в лес, – собирать щавель и кислянку. Иногда он вместе с другими ребятишками толкался возле байской юрты, надеясь, что ему перепадет какая-нибудь работа, за которую дадут хлеба или курута. Байские жены искоса поглядывали на стоящих у изгороди бедняцких детей и по очереди пили кумыс из чашки, а дети не спускали с них глаз, переговариваясь шепотом обо всем, что видели.
– Слушай, – толкал Аптрахима в бок кто-нибудь из мальчиков. – У них и юрта не такая, как у нас…
– А какая же? – с интересом и некоторым недоверием спрашивал Аптрахим.
– Мне мать рассказывала, она к ним на днях прибирать ходила, – возбужденно продолжал мальчик. – В передней половине старые жены с детьми живут, а в горнице – сам бай с одной женой, самой молодой!
– А какая из них самая молодая? – вмешивался в разговор третий мальчик.
– Не знаю, наверно, вон та…
– Нет, я знаю какая, я знаю! Вон слева сидит!
– Может, у них и чувал с дымоходом? – спрашивал Аптрахим.
– Нет, что ты! Чувал у них, как и полагается на джайляу, без дымохода… Разве ты не знаешь, что дым в юрте очищает женщину от грехов? Если бы еще у него жен не было, а у него вон сколько! Как же бай тогда с ними справится, если дыма в юрте не будет? Ведь когда женщина дыма не нюхает, к ней шайтан пристает!
– Откуда ты знаешь?
– Мне отец сказал!
Вот и сегодня Аптрахим пришел к байской юрте, устав смотреть на то, как мелет овсяную крупу сестра Все было, как обычно, – жены бая сидели на паласе, а младшая невестка Хажисултана прислуживала им. Аптрахим прижался к изгороди.
– Вроде сегодня баба должен приехать, ты не слыхала? – спросила у Хуппинисы невестка. – Если приедет, хорошо бы сделать Хамзе обрезание…
– Что ты? Хамза еще маленький, – удивилась Шахарбану.
– Ну и что же, что маленький? Маленькие легче переносят! Ты что, думаешь, что я своего сына хочу неверным воспитать, без обрезания? Да и потом, говорят, у Сабир-бабы рука легкая, из ста только один умирает…
Услышав слово баба, мальчики, стоявшие у изгороди, попятились и, отойдя потихоньку, чтобы не потерять достоинство, припустили к своим юртам. Аптрахим не замедлил последовать их примеру.
Тем временем байские жены, съев принесенное невесткой мясо, перешли под дерево, в тень, так как солнце стало сильно припекать, и замолчали, жуя кислую серу из лиственничной смолы. Хуппиниса подозвала к себе невестку: