Гость замолчал, Турин и Варов встретились взглядами :
«Врет?» — шевельнул бровью Николай.
«Не похоже», — чуть прикрыл веки Варов.
«Может, припугнуть?» — покосился на Женьку Турин.
«Пока не стоит», — едва заметно качнул головой Варов.
— Ну, хорошо, — уже вслух сказал Николай, — к этой теме мы еще вернемся. В чем же заключается нынешнее, как вы выразились, поручение?
Женька открыл глаза и успел поджать ноги, спасая их от набежавшей волны.
Проснулся он в той же позе, в какой и уснул, — полулежа между камней на тонкой подстилке из травы и веток кустарника. Только «вчера» это был склон сопки посреди Мамонтовой степи, а «сегодня»…
Сейчас он сидел на крохотном пятачке галечного пляжа у подножия почти отвесной скалы, а перед ним до самого горизонта расстилалось зеленовато-серое море. Точнее, зеленоватая вода была видна лишь вблизи, а дальше плавающие льдины сливались в сплошной массив, который где-то вдали незаметно смыкался с белесым небом.
«Ч-черт, вот это я поспал! Такого со мной еще не случалось! Правда, никогда и не пробовал ночевать в зоне перехода. Наверное, оказался в какой-то пограничной точке — на краю, так сказать, иной реальности. Что ж, впредь надо быть умнее».
Женька поднялся на ноги и привычно пропустил напряжение по мышцам: кажется, все нормально, все работает, только писать хочется. Он занялся удовлетворением своего желания, но закончить это важное дело не смог: поверхность воды незаметно поднялась и выпустила на пляж новую волну — совсем не страшную, мелкую и прозрачную. Она прошла до самой скалы, приподняла его подстилку и тихо потянула в море, оставляя на гальке ветки и пучки травы, сорванной в другом мире. Женька шарахнулся, спасая от воды свою обувь, и вдруг сообразил, что деваться-то ему некуда!
«Та-а-а-к! Шутки кончились! Получается, что я оказался на берегу всего пару минут назад — прямо перед тем, как проснулся, или… Или я тут уже давно, но идет прилив!»
Женька забегал взглядом по камням: «Те, что рядом, покрыты какой-то бурой слизью, они явно уходят под воду. А скала? Тут тоже водоросли, слизь…» Он не сразу понял, куда нужно смотреть, а когда понял, сердце тяжко ухнуло в груди, а в желудке стало как-то противно: верхняя граница прилива четко угадывалась на высоте метров двух от воды, и никаких трещин или уступов выше этого уровня видно не было.
«Рюкзак за спиной, ножи на месте, одежда в порядке, ноги пока сухие, ветра нет, температура воздуха чуть выше ноля по Цельсию, ел последний раз вчера: что делать-то? Хорошо хоть один, и никого спасать не надо, только себя. Осмотреться бы — отсюда же ничего толком не видно!»