— Мама, — спросила я, — что-то не так?
— Все в порядке, дорогая, все в порядке. Она пыталась изобразить улыбку.
— Твой отец, царство ему небесное, хотел дожить до глубокой старости и в ближайшее время собирался нажить приличное состояние. Он был одним из тех людей, которые умеют делать деньги, поэтому я никогда не сомневалась, что ему удастся осуществить свои планы, разумеется, со временем. Никто не предполагал, что он оставит нас в тридцать шесть лет. Человеку свойственно верить, что с ним не случится ничего сверхъестественного, что несчастья происходят с другими. Никто из нас в глубине души не верит, что с ним может случиться нечто такое. И действительно, почему? Ведь мы с твоим отцом надеялись состариться вместе. Мы думали, что умрем в один день, в достаточно преклонном возрасте, чтобы успеть поняньчить внуков. Тогда ни одному из нас не пришлось бы скорбеть о том, кто умрет первым.
Она снова вздохнула.
— Должна сказать тебе, что мы жили далеко не по нашим нынешним средствам, практически в кредит. То есть мы тратили деньги, которых у нас еще не было. Отец здесь ни при чем, в основном это была моя вина. Он прекрасно знал, что такое бедность. Да что там, ты, наверное, помнишь, как он ругал меня. Когда мы покупали дом, он сказал, что нам нужны только три спальни, но мне хотелось четыре. Даже четыре казалось мало. Посмотри вокруг: мы взяли ссуду на этот дом сроком на 30 лет. Ничто здесь не принадлежит нам: ни мебель, ни автомобили, ни оборудование на кухне, ни стиральные машины — ни за один предмет мы не расплатились.
Наверное, мы выглядели испуганно, потому что она замолчала и залилась краской, безотчетно оглядывая комнату, так прекрасно оттенявшую ее красоту. Ее изящные брови сдвинулись на переносице, и лицо стало озабоченным.
— Несмотря на то, что отец пытался ограничить мои траты, он, в основном, и сам был не против. Он прощал мне многое, потому что любил меня, и мне кажется, что в конце концов мне удалось убедить его, что предметы роскоши совершенно необходимы, и мы бросились тратить деньги. Мы всегда прощали друг другу наши слабости. Пожалуй, это была наша общая черта, одна из многих.
Воспоминания на минутку преобразили ее лицо, и к ней вернулось то тоскливо-покинутое выражение, которое часто появлялось у нее после смерти отца. Однако она быстро оправилась и продолжала все тем же чужим голосом:
— Теперь все эти красивые вещи от нас заберут. По условиям договора все это отойдет к ним. Так происходит, если ты не можешь расплатиться за сделанные покупки. К примеру, этот диван. Три года назад он стоил триста долларов. Нам осталось заплатить примерно сотню, но его все равно отберут. Мы потеряем все, что мы заплатили, и это будет законно. Мы потеряем не только этот дом вместе с мебелью, но даже машины — в общем, практически все, кроме нашей одежды и ваших игрушек. Наверное, они разрешат мне оставить обручальное кольцо, а другое, с бриллиантом, которое я получила при помолвке, я собираюсь спрятать. Поэтому, если кто-нибудь будет интересоваться, не вздумайте сказать, что у меня было еще одно.