"Месье Барнабе!
Вы будете удивлены, получив это письмо, помня, как я вела себя утром. Но у меня никого нет, и я должна остерегаться всех, а особенно мужчин. Но, спокойно все обдумав, я решила, что вы были искренни, а я вела себя очень глупо. Вы мне сразу понравились, и я считаю, что нам нужно поближе познакомиться. Если вы хотите встретиться со мной, я буду сегодня в шесть часов вечера в Замковом саду. Передайте ответ с дамой, которая принесет вам письмо. Письмо, пожалуйста, верните.
Мишель."
— Не забудь забрать у него письмо, Коломба. Нельзя оставлять никаких следов, иначе этот молодой Сервион сцапает нас.
— Да, он очень умен.
— Он из Корта! — сказала Базилия, гордо вскинув голову.
Старое соперничество между городами все еще горело в дряхлых телах. Коломба вспыхнула.
— Уж не хочешь ли ты сказать, что в Аяччо все дураки?
— Нет, конечно, но разве можно сравнивать?
— Конечно нет! Мы — горожане, а вы — деревенщина!
— А маки? Где маки?
— А император? Где родился император? Разве не у нас?
— Случайность!
— А в Корте даже случайно не рождаются императоры!
— Просто в этом нет необходимости!
Эти перебранки были их любимым развлечением.
По одному виду Пелиссана Консегуд и все остальные сразу поняли, что он успешно справился с заданием. А он, чувствуя напряженное внимание всей компании, не спеша уселся, выпил, закурил сигарету и внимательно оглядел всех собравшихся. Он чувствовал, что они с нетерпением ждут, а он является хозяином положения. Наконец патрон не выдержал.
— Барнабе, ты скажешь что-нибудь?
— Что?
— Ты узнал что-нибудь в старом городе?
— Да.
— Ну?
— Ну… — он окинул всех снисходительным взглядом и, наконец, сказал: — Можете спать спокойно. Старухи не было на перевале Вильфранш.
Атмосфера моментально разрядилась. Все начали наперебой кричать, смеяться. Затем Консегуд потребовал тишины и спросил:
— Ты это точно знаешь?
Пелиссан самодовольно ухмыльнулся и рассказал о своем разговоре с Коломбой Пастореккиа. Вся компания весело хохотала, слушая, как он соблазнял старушку.
— Бедная бабулька почти влюбилась в меня! Ей даже в голову не пришло подумать, почему я ее расспрашиваю. В тот день старуха Пьетрапьяна осталась в городе с больными детьми. Так что на этот счет мы можем быть совершенно спокойны. Свидетелей нашего подвига нет!
Все окружили Барнабе, дружески хлопали его по плечу, поздравляли, благодарили. Патрон сказал:
— Чистая работа, Пелиссан… Ты нас здорово выручил, и мы этого не забудем.
В этот момент Барнабе чувствовал себя на вершине счастья. Желая продлить свой триумф, он добавил:
— Есть еще один человек, которому эта новость пришлась по душе.