— Он ничего не может сделать, потому что у него нет свидетелей.
— Неужели вы поверили тому, что рассказал этот кретин Пелиссан? А даже если свидетелей нет? Мариуса все равно прикончили из-за Пьетрапьяна!
— Ну, не говори глупостей.
— Я уверен, патрон, что в глубине души вы со мной согласны. И вы увидите, скоро убьют еще кого-нибудь из наших…
— Кто убьет?
— Если бы я знал! Патрон, избавьтесь от них. Пусть они пропадают за свою глупость. Мы наберем новую банду, только теперь будем выбирать с умом. А меня вы назначите своим помощником…
— Нет. Ты слишком зазнался для своих лет, Полен. Наши парни может и не блещут умом, но они уже доказали, на что годятся. А думать… думать за них буду я. Что же касается перевала Вильфранш… тут я с тобой согласен. Это была ошибка. Но мы выкрутимся.
— И я должен вернуться на свое место?
— И ты должен вернуться на свое место.
Они посмотрели друг другу в глаза.
— Нет, месье Консегуд.
Гастон отметил про себя, что он уже не называет его патроном.
— Ты умный парень, Кастанье. Надеюсь, ты понимаешь, что случается с теми, кто покидает нас?
Полен медленно поднялся.
— У меня, видимо, что-то с памятью.
— В таком случае мне жаль тебя, Полен.
— Не стоит меня жалеть, месье Консегуд, потому что сегодня утром я записал все, что мне известно об убийстве на перевале Вильфранш. Если вдруг со мной что-нибудь случится, комиссар Сервион в тот же день получит это письмо.
— Дерьмо!
— Ладно, ладно… К чему эти грубости, месье Консегуд? Нас больше ничего не связывает. Вы не знаете меня, а я не знаю вас. Согласны?
— Ты что, считаешь, что так легко отделаешься от меня?
— Я уже отделался, месье Консегуд.
Полен ушел, не прощаясь. Когда Жозетта вернулась на террасу, Гастон спросил:
— Ты слышала?
— Да.
— Ну и что теперь делать?
— Ничего. Послушайся его совета и не думай больше о нем.
— Подчиниться этому ничтожеству?!
— Полен не ничтожество. Он опасный парень. А кроме того, он молод, а ты стареешь, мой толстячок. Для каждого дела есть свой возраст. Я думаю, тебе стоило бы прислушаться к нему и вообще выйти из игры.
— Никогда!
Полен Кастанье был хитрой бестией. Он ушел из банды не потому, что стал вдруг порядочным человеком. Он был подонком, подонком и остался. Он просто хотел расчистить себе путь наверх и надеялся на помощь патрона. Отказ Консегуда вынудил его действовать в одиночку, причем очень быстро. Он понимал, что если Гастон расскажет всем об их разговоре, ему грозят крупные неприятности. Следовательно, нужно как можно скорее избавиться от тех, кто может угрожать ему.
Покинув виллу Консегуда, он сел на вокзале в поезд и отправился в Монте-Карло. Из первого же кафе он позвонил комиссару Сервиону. Когда тот взял трубку, он сказал: