Парни Консегуда были возмущены поведением Кастанье, но при этом все испытывали некоторое облегчение. Возмущены, потому что предательство считалось у них самым страшным, непростительным грехом. Но всем стало легче, потому что они предпочитали иметь дело со знакомым противником, чем с неизвестным, невидимым врагом.
— Естественно, у меня нет никаких доказательств… — продолжал Гастон. — Возможно, я ошибаюсь…
Жозетта впервые присутствовала на их совещании, и это еще больше подчеркивало серьезность положения. Она внимательно наблюдала за всеми, пытаясь понять, кто из них в состоянии взять на себя роль главаря. Она знала, что муж уже не главарь. Старый бандит все еще цеплялся за власть, но она-то знала, как он боится умереть в тюрьме, особенно сейчас, когда они стали достаточно состоятельными. Но он упрямится и не хочет выпускать из своих рук бразды правления. Она подозревала, что он поступает так из тщеславия, доказывая, что он еще фигура. Ему хотелось казаться значительным в ее глазах. Она с нежностью глянула на мужа.
Мадам Консегуд уже давно считала Фреда Кабриса опасным дураком. Она не понимала, почему муж связался с ним, да еще назначил своим заместителем. Вся эта каша заварилась из-за Фреда. Из-за него умерли Бандежен и Пелиссан. Из-за него Кастанье стал врагом всей банды. В глазах Жозетты Фред был ничтожеством.
К Жозе Беролю, простоватому верзиле, она испытывала почти материнскую нежность. Этот высокий, похожий на крестьянина, парень готов был дать себя четвертовать ради патрона. К сожалению, он был глуп. Он никогда не проявлял инициативы и, конечно же, правильно делал.
Больше всех Жозетта уважала Эспри Аскроса. Ему было лет 40. Он был похож на мелкого лавочника и вел такой же неприметный размеренный образ жизни со своей женой, толстухой Мирей. Мирей целыми днями что-то готовила на кухне, несмотря на внешнюю безобидность, на счету этой пары было столько же преступлений, сколько у всех членов банды вместе взятых. Эспри был хладнокровным, безжалостным убийцей, которого никогда ничего не трогало. А среди скупщиков и укрывателей краденого не было никого, равного Мирей.
Кабрис как всегда горячо поддержал патрона.
— Я уверен, что вы не ошиблись, патрон. Ведь Кастанье даже не счел нужным скрыть свои намерения — убрать всех нас, набрать новую банду, а потом самому ее возглавить. Он решил использовать эту историю на перевале… Теперь смерть Мариуса вполне понятна. У него не было причин остерегаться своего товарища. А вы помните, как эта мразь говорила о Бандежене, с какой дрожью в голосе? Дерьмо! Бедняга Барнабе тоже ни о чем не подозревал… Какая дрянь, а! Это омерзительно!