— Нет.
— А вас не удивляют рассказы о двух женщинах, которых сторож видел в Замковом парке?
— Все имеют право гулять в парке.
— Почему же комиссар думает, что одна из этих женщин — вы?
— Я знаю Оноре… Он наш… Он любит выдумывать всякие истории… а потом сам начинает верить в них. Я даже жалею, что он ошибается относительно меня.
— Жалеете?
Старуха посмотрела ему в глаза, и Кастелле понял, что она сейчас скажет ему правду.
— Да… потому что мы перестали уважать мертвых… Если бы мы были достойны их, как когда-то наши матери, мы бы сами свели счеты с убийцами, не прося ни у кого помощи…
— А что бы вы могли сделать одни с этими бандитами?
— Когда нет сил, нужен ум… Безоружные охотники ловят самых свирепых зверей, расставляя ловушки…
Кастелле покачал головой, выражая сомнение.
— Это легче сказать, чем сделать…
— Если есть голова на плечах и смелость… Нужно знать повадки врага… Например, все знали, что Бандежен — пьяница. Не так уж трудно предложить ему стакан вина… или не просто вина… а потом оттащить тело куда-нибудь. Все знали, что Пелиссан бегал за каждой юбкой. Его приглашают на свидание. И там он вместо будущей жертвы встречает свою смерть…
Теперь полицейский знал, как были убиты бандиты. А Базилия лукаво продолжала:
— Ну, естественно, это только наши предположения…
— Конечно, конечно… Но если Консегуд и его шайка догадаются, кто убивает их людей, они ведь могут и ответить…
— Опытный охотник всегда должен предвидеть поведение дичи, которую он преследует. По-моему, это называется профессиональным риском. Вы расскажите о нашей беседе Сервиону?
— Нет.
— Почему?
— Он не поверит мне. Он всех вас считает лгуньями.
— Даже, когда мы говорим правду? — улыбнулась Базилия.
— Даже, когда вы говорите правду.
После ухода Кастелле старая женщина задумалась. Что это на нее нашло? Почему она рассказала все полицейскому? Видимо, из гордости, из желания показать молодым, что старики еще могут их чему-то научить. Досадуя на свою неосторожность, Базилия решила ускорить события.
Она отправилась к Поджио и попросила Барберину на время закрыть лавку. Поскольку в нее все равно почти никто не заглядывал, это было совсем нетрудно.
— Шарль, я знаю, что ты уже не тот, каким был раньше, но скажи мне, ты еще в состоянии сделать маленький часовой механизм?
— Для чего?
— Для бомбы.
Шарль хрипло расхохотался, а вслед за ним рассмеялась и Барберина. Казалось, что в соседней комнате из мешка высыпаются сухие орехи. Шарль еле отдышался, жена постучала по его спине сухоньким кулачком. Немного успокоившись, он воскликнул, вытирая слезы.