— Она только появилась и мгновенно исчезла, — заметил Джеймс.
— Положим, но ее появление, как мимолетно ни было, произвело потрясающее впечатление на индейцев.
— Один вид ее привел краснокожих в ужас; впрочем, что бы ни говорили об этой женщине, она всегда останется для меня добрым гением.
— Ей мы обязаны тем, что не подверглись жестоким пыткам.
— Да благословит Господь достойную женщину! — вскричал скваттер. — Если я когда-нибудь понадоблюсь ей, она может с полной уверенностью обратиться ко мне, и я со всем своим достоянием буду к ее услугам!
На этом завтрак закончился. Все встали и вышли во двор. Сэм оседлал двух лошадей.
Джон Брайт с сыном взяли свои пистолеты, ножи и винтовки, вскочили в седло и, еще раз дав слово возвратиться пораньше, медленно спустились с пригорка по извилистой дорожке, которая вела на равнину.
Тогда Диана и ее мать принялись, как было условлено, приводить все в порядок.
Когда всадники скрылись с глаз за бесчисленными поворотами дорожки и миссис Брайт удостоверилась, что слуги сидят во дворе, занимаясь починкой порванной сбруи, она взяла шитье, села на раскладной стул и сделала дочери знак следовать ее примеру.
Диана повиновалась с некоторым опасением — никогда еще мать не обходилась с ней так таинственно, и она не знала, чему это приписать.
Некоторое время мать и дочь работали молча, сидя друг против друга.
Наконец миссис Брайт перестала шить и посмотрела на дочь.
Та не отрывалась от работы, делая вид, будто не замечает взгляда матери.
— Диана, — сказала миссис Брайт, — не хочешь ли ты сказать мне что-нибудь?
— Я, мама? — воскликнула девушка, подняв голову в изумлении.
— Да, ты, дитя.
— Право, мама, — возразила девушка слегка дрожащим голосом, — я не понимаю вас.
Миссис Брайт вздохнула.
— Да, — прошептала она, — так и должно быть; в жизни девушки обязательно наступает минута, когда невольно и почти бессознательно она имеет тайну от матери.
Бедная женщина вытерла передником навернувшиеся на глаза слезы.
Диана вскочила и с нежностью обняла мать.
— Тайну! У меня от вас тайна, мама?! О, можете ли вы предполагать это?
— Дитя, — ответила миссис Брайт с доброй улыбкой, — мать не обманешь… Вот где твоя тайна, — прибавила она, коснувшись пальцем ее груди, в которой сердце так и стучало.
Диана покраснела и отступила в смущении.
— Увы! — заговорила добрая женщина. — Я не упрекаю тебя, мое бедное дорогое дитя. Сама того не ведая, ты подчиняешься естественному закону природы. И я в твои годы была такой, как ты теперь; когда моя мать спросила о моей тайне, я ответила — точно как ты, — что у меня тайны нет; я и сама-то мало что понимала.