Стараясь привести неизвестного в чувство, индеец внимательно рассматривал его.
Хотя волосы незнакомца начинали седеть, человек этот был еще не стар, ему казалось не более сорока-сорока пяти лет; он был высок и хорошо сложен, имел открытый высокий лоб, орлиный нос, большой рот и квадратный подбородок.
Его одежда, хотя и вся в лохмотьях, была красивого покроя и из тонкого сукна, явно доказывавшего, что он, скорее всего, принадлежит к разряду людей обеспеченных. Читатель, конечно, понимает, что эти тонкие отличия ускользнули от индейца, но он видел в незнакомце умирающего человека с выражением лица умным и решительным, и хотя тот принадлежал к белому племени, которое индеец ненавидел, подобно всем своим соплеменникам, — и ненавидел не без причины, — однако, видя такое отчаянное положение, он забыл всякую ненависть и думал только о том, чтобы как можно быстрее оказать помощь.
Возле незнакомца лежали разбросанные на траве футляр с хирургическими инструментами, колесо от шпоры, пистолеты, ружье, сабля и открытая книга.
Довольно продолжительное время все попытки Ястреба оставались тщетны. Он уже начал отчаиваться спасти умирающего, когда наконец заметил легкую краску, едва заметной тенью выступившую на щеках, и почувствовал, что сердце белого стало биться немного чаще и сильнее.
При этом неожиданном успехе у Ястреба вырвалось радостное восклицание.
Странное дело! Краснокожий воин, вся жизнь которого проходила в борьбе с бледнолицыми, который только тем и занимался, что расставлял им западни и захватывал их врасплох, совершая с самой утонченной жестокостью неслыханные варварства по отношению к несчастным испанцам, попадавшим ему в руки, тот самый краснокожий радовался, что возвращает к жизни белого человека, своего природного врага.
По прошествии нескольких минут незнакомец медленно открыл глаза, но, вероятно, не смог вынести дневного света и тотчас опять закрыл их.
Ястреб не унывал и твердо вознамерился довести до конца начатое им доброе дело.
Он не обманулся в надежде; через несколько минут незнакомец снова открыл глаза и сделал движение, чтобы встать, но при его слабости силы изменили ему и он упал назад.
Тогда индеец осторожно приподнял его за плечи, посадил У подножия бинионии, где он лежал, и прислонил спиной к стволу.
Незнакомец поблагодарил его движением руки и едва слышно прошептал:
— Пить…
Команчи, вся жизнь которых проходит в периодических вторжениях на испанские территории, немного понимают по-испански. Ястреб говорил на этом языке довольно бегло. Он тотчас отцепил тыквенную бутыль, подвешенную к луке его седла, которую наполнил водой всего два часа назад, и поднес горлышко бутылки к губам незнакомца.