— Mi hermano.[77]
Я не отвечаю, только смотрю на нее.
— Mi hermano , — снова шепчет она.
— Что? — спрашивает Кристи. — Что вы хотите? Ты ее знаешь, Грэм?
— Mi hermano , — снова повторяет она, теперь настойчиво, а затем уходит. Я теряю ее в толпе.
— Кто это? — спрашивает Кристи.
Очередь начинает ползти к кинотеатру.
— Не знаю. — Я оборачиваюсь в ту сторону, куда ушла девушка, за которой стоило пойти.
— Ну правда — наводнили город, — говорит Кристи. — Наверняка обкурена в хлам. — Кристи вытаскивает билеты, один протягивает мне. Те, что говорили про торчков и наступление 1985-го, смотрят на Кристи так, будто узнают.
— Что она сказала? — спрашиваю я.
— Mi hermano ? По-моему, это какая-то куриная энчилада с кучей сальсы, — отвечает Кристи. — Или, может, тако, не знаю. — Она ежится. — Эти имплантаты меня доконают. И невыносимо жарко.
Мы заходим в кинотеатр, садимся, начинается фильм, а после фильма мы едем по Уилширу обратно в квартиру, тормозим на светофоре, и на автобусной остановке стоят пять панков-мексиканцев в футболках с черными крестами и зеленовато-желтыми черепами, глазеют на нас с Кристи в «БМВ» с откидным верхом, и я глазею на них, и потом в квартире мы занимаемся сексом, а Мартин некоторое время смотрит.
Сегодня Мартин роняет что-то насчет нового клуба на Мелроуз, ниже по Мелроуз, и мы едем по Мелроуз в Мартиновой машине с откидным верхом, ему на Хэллоуин ее подарила Нина Метро, Мартин знает владельца клуба, и мы без проблем входим бесплатно. Ревет «Анимоушн»[78], все вокруг танцуют, на экране над баром — сцена в душе из «Психоза»[79] нон-стоп, мы в уборной нюхаем кокаин, я знакомлюсь с девчонкой по имени Япония, она говорит, что я похож на Билли Айдола, только повыше, и я натыкаюсь на Движка.
— Эй, тебя где носило? — Он перекрикивает музыку, пялится на экран, где снова и снова закалывают Дженет Ли.
— В Лас-Вегасе, — отвечаю я. — В Бразилии. В торнадо.
— А, да? Как насчет четверти унции?
— Конечно. Сколько угодно.
— Да? — Он уже уходит. — Мне надо с Японией поговорить. Кажется, тут где-то Мадонна.[80]
— Мадонна? — спрашиваю я. — Где?
Он меня не слышит.
— Класс. В пятницу позвоню. Пошли в «Спаго».
— Я не тороплюсь, — отвечаю я.
Я машу, он уходит, и в итоге я танцую с Мартином и двумя его знакомыми блондинками, работают в «Ар-Си-Эй», а потом мы все возвращаемся в квартиру на Уилшире, обкуриваемся по тяжелой и обрабатываем по очереди трех студентиков, которых встретили на стоянке напротив клуба на Мелроуз.
Я еду в «Беверли-Центр», бестолково слоняюсь, брожу по магазинам одежды, листаю журналы в книжных и около шести сижу в пустом ресторане на верхнем этаже универмага, заказываю стакан молока и плюшку, которую не ем, не понимая, зачем я ее вообще заказал. В семь, когда большинство магазинов закрываются, решаю посмотреть кино в зальчике на верхнем этаже универмага, совсем рядом, тут таких зальчиков четырнадцать. Плачу за вход, покупаю мороженое с вафлями, сижу в зальчике и ошарашенно смотрю кино. После кино решаю посмотреть первую половину снова, потому что не помню, что там происходило до того, как я сосредоточился. Просиживаю еще сорок минут и перехожу в похожий зальчик, но поменьше, и мне, в общем, плевать, заметили билетеры, что я в другой зал ушел, или нет, и я сижу в новом зальчике и неторопливо дышу. К полуночи я уверен, что побывал во всех залах, и поэтому отчаливаю. Подхожу к двери, через которую входил, и обнаруживаю, что она заперта, и тогда я разворачиваюсь, иду в противоположный конец универмага к другому выходу, и там тоже заперто. Я спускаюсь на второй этаж — оба выхода заперты. Иду вниз по отключенному эскалатору на первый этаж, подхожу к двери — заперта. Но другая открыта, и я выхожу наружу, добираюсь до своего «порша», еду мимо закрытых билетных касс, выбрасываю непроверенный билет в окошко и включаю радио.