— Да, такая игра. Две группы мужчин и один мяч.
— А чей этот мяч?
— Как это — чей?
— Ну, кому он принадлежит?
— Да это в общем неважно. Просто каждый хочет схватить мяч, пробежать с ним через поле и коснуться земли за чертой.
— А без мяча нельзя коснуться земли?
— Это не считается.
— Тогда почему те, кто первыми владеет мячом, не дерутся смело и отважно, чтобы не позволить другим захватить его?
— Так дерутся ведь. В этом-то и смысл игры.
— А как они дерутся?
— Ну, сшибают друг друга с ног иногда, толкают…
— А что они делают потом, когда собьют с ног своего противника?
— Иногда проходят мимо, иногда подают ему руку и помогают подняться.
Мерана покачала головой.
— Непонятная игра. Они позволяют другим забрать свой мяч, потом гонятся за ними, сбивают на землю, а затем помогают подняться, чтобы те могли еще раз попробовать украсть мяч? И в сущности неважно, кто именно владеет мячом. Где же тут смысл?
— Ну… — начал было Фрост. Девушка перебила его.
— Бузкаши — это гораздо лучше. А что ваш игрок может сделать с мячом, когда заберет его и выиграет игру?
— Как это — что?
— Ну, может он, например, его съесть?
— Нет, конечно.
— Вот я и говорю — дурацкая игра.
Фрост закурил сигарету и испытующе посмотрел на Мерану.
— Похоже, ты меня подкалываешь? — сказал он.
— Подкалываю? Это как?
— Ладно, — махнул рукой капитан. — Забудь об этом.
Акбар повернулся к ним и жестом подозвал Фроста.
— Иди сюда, капитан, — сказал он по-английски, — мы покажем тебе наш маршрут.
— Иду, — ответил капитан.
Мерана отвернулась и сошла с плато.
Поднявшись на возвышение, наемник увидел внизу место, словно живьем взятое из фильма о чужих планетах. Это была однообразная желто-серая равнина с редкими кустиками, покрытая извилистыми трещинами, наполненными водой. Она уходила вдаль до самого горизонта, сливаясь с нежно-голубым небом и белыми облаками вдали.
— Красиво, — сказал Фрост Акбару. Патан кивнул.
— Может, теперь ты лучше поймешь, почему мы так сражаемся за эту землю. Она чудесна, как сама жизнь.
Хаджи что-то сказал и Акбар перевел:
— Он говорит, что много раз проезжал здесь, еще когда был ребенком. И еще больше раз потом.
Капитан улыбнулся старику и с пониманием покачал головой. Тот тоже улыбнулся и указал желтой рукой на долину. Затем он двинулся к своей лошади, придерживая левой рукой ружье на спине.
— У вас есть хорошее слово в языке, — произнес Акбар, — вечность. А мы ее понимаем вот так.
Он посмотрел вслед Хаджи, а потом на раскинувшуюся у его ног равнину. Фрост кивнул, подумав, сможет ли он, американец, когда-нибудь по-настоящему понять таких людей.