Очень подходящие слова для включения их в шоу, которое будет иметь самую большую аудиторию на Марсе и на Земле. Однако странно было услышать такие слова от человека, чей главный жизненный труд был посвящен беспилотным зондам, разработанным для исследования звезд — тех самых звезд, которые он пренебрежительно отмел как скучный материал.
— Не все на Земле безмозглые медузы, Тристан, даже если среди нас имеется солидная доля тупоголовых, — Нелл пришлось довериться своей интуиции. Она по-тихому включила видеокамеру. — Я хотела вас спросить — как так получилось, что вы с Хильдой Брандт стали такими добрыми друзьями?
— Что заставляет вас так думать? — Но в глазах Тристана уже сверкнула искорка понимания.
— Прежде всего, вы сами это сказали. Вчера вечером вы сказали, что вы добрые друзья и коллеги. И еще вы так непринужденно вмешались сегодня утром в нашу встречу.
— Вмешался? — Настороженность сменило возмущение. — Ничего подобного. Ни один человек просто так не «вмешивается» в личные встречи Хильды. Если ему, конечно, хочется оттуда с головой на плечах уйти. Она назначила мне встречу — велела мне быть там в четыре шестьдесят. Хотя, если вдуматься, я так и не понял, зачем. Я был слишком заморочен побегом Вильсы на Европу.
«Зато я теперь поняла, — подумала Нелл. — Тебе было предписано явиться вскоре после меня, чтобы Хильда Брандт смогла отослать нас утешать друг друга. Впрочем, я тоже не знаю, зачем это ей».
— Но все же вы сказали, что вы — союзники.
— Да. — Настороженность и евангелический энтузиазм боролись на лице Тристана. В итоге первая проиграла. — Мы действительно союзники, хотя большинство людей этого не понимают. Вы только что сказали, что не все на Земле одинаковы. Я это признаю и извиняюсь за глупую ремарку. Но я уверен: если вы скажете землянам «система Юпитера», выяснится, что они считают нас всех одинаковыми.
— Боюсь, вы правы.
— Что ж, они ошибаются. Здесь есть отсталые консерваторы — точно так же, как на любой другой планете. Им наплевать, что в один прекрасный день ресурсы системы Юпитера у нас закончатся.
— Но вы не из них.
— Нет, конечно, — Тристана переполняла страстная убежденность. — Мы должны стремиться наружу, двигаться дальше. Должны исследовать и развивать Внешнюю систему — до самого облака Оорта. Если мы этого не сделаем, то окажемся застрявшими в перенаселенных, изношенных мирах — примерно таких же, каким была Земля, прежде чем война сняла с вас часть напряжения.
Уже не впервые Нелл слышала предположение о том, что Великая война стала для Земли благом, потому что истребила три четверти ее населения и предоставила остальным свободное пространство. Если быстро-быстро произнести «девять миллиардов погибших», это уже не звучит так чудовищно.