Дом, который построим мы (Букша) - страница 36

Веселуха помолчал.

- У нас он - большой, - сказал Лукин. - Что же ты молчишь, делай нужные выводы.

- Какие же? - послушно спросил Веселуха финансового директора.

- Пропадем мы с этим тендером, - вывел Лукин.

Генеральный директор посмотрел на него и сообщил доверительно:

- Знаешь, я когда в седьмом классе учился, мне страшно нравилась одна девчонка. Смотрю я на себя в зеркало и думаю: какой я урод, ну хоть бы волосы вились, что ли. Спросил у матери - отчего у одних людей вьются волосы, а у других - нет? Она мне говорит: у кудрявых серы в организме много... В общем, стал я серу из кабинета химии жрать, по чуть-чуть сначала - эффекта ноль, я взял и с горя наелся серой по уши. Когда мать пришла в нормальное состояние, учинила мне допрос: зачем, почему? Я ей и брякнул: "Хотел умереть кудрявым".

- Это к чему? - удивился Лукин.

- Пойми меня правильно, - сказал Веселуха. - Оборудовать вузы такими приборами - это очень важно. Стратегическое - не для фирмы, а... вообще. Студенты! Ну, загнется наша лавочка, в конце концов... Новую откроем.

Лукин подумал: "Ах, как я не люблю показуху!" А вслух выругался:

- Романтизм.

- Да нет, - не согласился Веселуха. - Просто я науку люблю больше бизнеса.

(Рябинин запрыгал от восторга.)

- Все равно романтизм, - выругался опять Лукин. - Хорошо, чуть-чуть дешевле он будет... но в два с половиной раза? Я не дам тебе продавать ниже себестоимости! Это не только твоя, это и моя лавочка, все дела... не позволю... Только полный идиот... стратегические цели от тактических... все дела... Считать... до последнего патрона... А-а-а-а!

Веселуха полюбовался на него, а потом сказал:

- Вот видишь, Лукин, какой ты стал молодец! За родную фирму - горой! Я же говорил, что работа в реальном секторе экономики принесет тебе пользу.

Лукин захлопнул рот и откланялся. Ему иногда трудно было понять, прислушался Веселуха к его мнению или нет; от этого Лукин каждый раз, выходя из кабинета начальника, трясся от злобы. Веселуха подавлял его вблизи, а вдали - раздражал безмерно.

- В заявке написано: "цена прибора", - сказал Паша Ненашев, поглядывая на Лукина и Рябинина. - Примерная цена должна быть шесть тысяч долларов. У Самецкого заявлено пять семьсот.

- Пять семьсот, - поднял палец Лукин, - плюс административный резерв. Подумайте, граждане, еще не поздно отказаться.

- По моему слабому разумению, - подала голос Наталья Борисовна, - наш прибор должен быть дороже, чем у Самецкого, чтобы было ясно, что он качественно другой.

- Там ценовая конкуренция, - возразил Паша. - Вузы все нищие.