— С «Колхиды 3»?
— Да, с нее.
— А почему тебя раньше не видел? Новенький, что ли? Недавно на борту? Ты кто?
Я был погребен под непрестанно сыпавшимися из одетого в длиннополое пальто невысокого субъекта вопросами. Когда он, наконец, умолк и стал в ожидании ответа поглаживать рукой свою голову, прикрытую тонкой эластичной шапкой, я объяснил, что к чему, и кто я такой есть. Объяснения собеседника полностью удовлетворили, и уже он получил от меня порцию вопросов:
— А вот вы то кто? Что здесь делаете, в анклаве нугенов?
— Ты не знаешь, кто я? Ну, ты даешь! Что, Корнегруцы ничего не говорил? Я — штурмовой пилот. У меня здесь небольшой такой штурмовик, и я с напарником тут по полгода на рыбном рационе. Вас прикрываю. Пойдем, покажу. Кстати, зовут меня Фазиль.
Я сообщил свое имя, и мы пошли в сторону от поселка. Рядом с ровной прямоугольной площадкой стояло вполне земного вида одноэтажное строение, внутри которого находились несколько комнат и угрюмый немногословный напарник Фазиля. Не спрашивая ни слова, он налил всем чаю и я сел вместе с ними за стол в крохотной кухне. В моем распоряжении оставалось еще минут пятнадцать, и Фазиль как будто об этом знал. Одним глотком опустошив чашку на половину, при этом умудрившись не поперхнуться свежим кипятком, он быстро подмигнул мне своим черным глазом, и спросил:
— У тебя с собой есть?
Не требовалось никакого дополнительного объяснения, чтобы понять, о чем идет речь.
— На судне, в каюте. Литров семь найду, чистого.
Оба летчика заметно оживились.
— А сейчас сможешь привезти?
— Нет, никак. Если суперкарго повезем обратно — только тогда. А что у вас, проблемы с этим?
— По правде сказать — катастрофа. Нугенам это не нужно, нам — запрещено. Так что заказать в завозе невозможно. Только вот вы, с «Колхиды», помогаете. Хочешь, нашу птицу покажу?
Я согласился, и мы прошли через внутренние помещения и подземный переход в ангар, скрытый под ровной площадкой.
Увиденное меня впечатлило и без комментария Фазиля — некоторое время назад, в одной из боевых операций я был в составе группы, которая подверглась атаке такого штурмовика. У нас имелось четыре стрелка с высококачественными автоматическими ракетометами и мощный разрядник. До начала атаки с воздуха вся группа успела укрыться в скалах на склоне горы — и, несмотря на все это, девяносто процентов личного состава успело погибнуть, до того момента, как штурмовик попал в синхронный залп двух выживших ракетометчиков. Ни пилот, ни компьютер просто не успели отреагировать — ракеты пошли в упор, в тот момент, когда пушки штурмовика, зависшего в воздухе напротив склона, разносили в клочья скалы и засевших за этими скалами людей. Если считать по головам, то у нас погибло тридцать шесть, против двух в летательном аппарате. Если по стоимости — то этот штурмовик не намного дороже выпущенного по нему боекомплекта. Десятиметровый красный четырехгранник, слегка сужающийся к носу, с небольшими выступающими плоскостями левитаторов тут и там — он внушал уважение и вызывал яркие воспоминания.