Вовка встал, выключил телевизор, еще раз подошел к аквариуму, но уже пустому, Аркашка успел отсадить нервную самочку в другой к совершенно здоровым в отношении психики «собакам», постоял, раскачиваясь с пятки на носок, и вдруг произнес:
— Вы так ничего и не поняли! Пойдемте, помянем «не родившихся»... — У Цветова, даже при всем моем уважении, стало сносить «крышу».
— Пойдемте! — не стали мы перечить Вовану.
Наташка быстро накрыла на стол, слава богу, никому не пришло в голову звать на «поминки» маменьку! За столом было слишком грустно, поэтому я постаралась побыстрее улизнуть в свой чуланчик. Никто не возражал...
Я стала костерить себя на все корки, и почему я не разбираюсь в людях, вон Вовка какой тонкой натурой оказался, а разве по нему скажешь? Когда я увидела его впервые, так вообще приняла за придурка, который получал в жизни инструкции только из своего тугого кошелька! Я стала молиться за самочку, она вызывала опасения, если ей удастся протянуть хотя бы три дня — это будет большой удачей!
Вскоре ко мне пришел спасительный сон...
Без сновидений не обошлось и на этот раз.
Снился мне опять Герман, он плавал лицом вверх на зыбкой глади воды, лицо его было мертвенно бледным, а глаза глядели в одну точку на небе, наблюдая за приближающимся стервятником...
Как от удара электрического тока, я подпрыгнула на кровати, Герке угрожает опасность, у нас с ним свидание сегодня в одиннадцать, но я проспала!
На ходу я влезла в джинсы и свитер, ураганом выскочила из квартиры и понеслась на Наташкином «Смарте» в сторону Немчиновки...
* * *
Ах, милый Герка, но почему я тебя презирала? Я давно знала, что мужчины по большей части свиньи, но ведь и женщины тоже бывают ангелами лишь символически! Кто мне дал право судить, что человек делает хорошо, а что плохо? Я просто обливалась горючими слезами, не надеясь застать Герку живым...
Так и есть, калитка открыта...
Зловещая тишина звенела набатом у меня в голове, даже привычный фонарь у ворот не горел, на ощупь я добралась до крыльца и толкнула дверь. И здесь не заперто, на ватных ногах я вползла в холл и продолжила исследования в гостиной на предмет Геркиного, еще не остывшего трупа. Пусто. Я чувствовала себя бесполезной, словно булавка, лишенная своей головки... Надежда еще тлела во мне, я собралась с духом и поползла на второй этаж.
Поднявшись наверх, я перевела дух и прислушалась. Тишину нарушали лишь удары моего сердца и мерное посапывание, доносившееся из Геркиной спальни. Вихрем я влетела в комнату и бросилась к кровати в поисках живого Герки.