Озирается, помощи ждет!.. Сам полетел на свет аки мотылек, не посоветовавшись! — стала ругать я своего находчивого друга.
Тут пани соизволила и меня заметить, настроение у нее резко упало, но из вежливости она улыбалась натянутой улыбкой.
— Ах, и девочка ваша с вами! Запамятовала ваше имя... — подколола она меня, изображая глубокую растроганность.
— Глаша! — сказала я первое имя, которое мне пришло в голову, хоть убей, я не помнила прозвища, данного мне Вовкой для конспирации на «суаре» пани Верчинской.
— Молодые люди, приглашаю вас выпить со мной чашечку кофе! — замурлыкала пани, уцепившись за локоток Аркашки.
— С удовольствием! — изогнулись мы подобострастно.
Кафе располагалось за углом, но кофе интересовал пани Верчинскую меньше всего — ей хотелось общения.
— Как здоровье вашей матушки?
Я чуть не брякнула о ее железном здоровье, наблюдая за тем, как моя маменька принимала немыслимые осаны, но вовремя вспомнила нашу с Аркашкой виртуальную матушку.
— Спасибо, не жалуется! Но выглядит не так шикарно, как вы! — мне хотелось заставить бабку начать говорить о себе. — Как вам это удается?
— Мне нечего скрывать, — запела любимую песню Верчинская, — все знают, что по возрасту я пока ближе к сорока, чем к пятидесяти. И осмелюсь утверждать, что я хорошо сохранилась, грудь у меня кругла и упруга, руки гибки, шея гладкая, на лице нет ни единой морщинки, никаких признаков дряблости. — Какая наглость-, я-то знала, сколько она выложила за все это, но тактично промолчала. — Я глубоко признательна Елене Рубинштейн и Максу Фактору, чьими неустанными заботами поддерживается привлекательность женщины.
— Вы ищете какую-ту редкую книгу? — Аркашка решил вернуть пани от любования собой к более земной теме.
— Нет. Ничего особенного не ищу. Я прочла уже шесть мемуаров, на которые убила три недели! Так вот, эти книги до того походили друг на друга, что вполне могли оказаться произведениями одного автора. Но я все-таки поделюсь с вами своей маленькой тайной — очень многие просят меня написать книгу о моей жизни! Раньше я всегда решительно отвергала такого рода заигрывание с публикой.
И все же червячок сомнения стал подтачивать меня изнутри... Я решила, что те, кто активно упрашивал меня о написании мемуаров, свято верили, что я все равно ничего писать не стану, так как не посмею рассказать о своем прошлом, не посоветовавшись с адвокатом! Ха-ха!