– Понял только задним числом, когда она говорила о семье Марка, о том, как они дружны и как любят друг друга.
– Она с тобой об этом говорила?
Он ответил взглядом, глотнув кофе из чашки.
– Когда? – допытывалась Бесс.
– Я не помню, раза два в разное время.
– Она никогда не говорила мне, что вы так часто общаетесь.
– Ты воздвигала барьеры, Бесс, вот почему. И ты устанавливаешь новые прямо сейчас. Ты бы видела выражение своего лица.
– Больно слышать, что она говорила с тобой об этом к что семья Марка знает ее лучше, чем мы его.
– Действительно больно. Они оба тянутся к полной, дружной семье. Разве это не естественно?
– Что ты думаешь о Марке?
– Я плохо его знаю. Я встречался с ним до сегодняшнего дня раза два, не больше.
– Я именно об этом. Как все это могло случиться? Ведь они встречаются совсем недавно, мы едва знаем этого мальчика.
– Ну, во-первых, он не мальчик. Ты должна признать, что он вел себя как мужчина. Он произвел на меня хорошее впечатление сегодня.
– Да?
– Да, черт возьми. Он был рядом с ней, вместо того чтобы предоставить ей самой сообщить нам эту новость. Это не производит на тебя впечатления?
– Пожалуй.
– И похоже, он из хорошей семьи.
Бесс уже пришла кое к каким выводам по дороге в ресторан.
– Я не хочу с ними встречаться.
– Оставь, Бесс. Это глупо. Почему?
– Я не сказала, что я не буду с ними встречаться. Буду, коли нужно, но я не хочу.
– Почему?
– Потому что мне тяжело встречаться со счастливой семьей. Труднее переносить собственную неудачу. Они имеют то, что хотели, и думают, что у нас так же. Так, да не так. Прошло шесть лет, а я все еще не избавилась от чувства горечи.
Он какое-то время молчал, затем признался:
– Да. Я понимаю, что ты имеешь в виду. Ведь со мной такое случилось дважды.
Она потягивала свой кофе и, встречаясь с ним глазами, размышляла, спросить или нет.
– Не могу поверить, что спрашиваю это, и все-таки – что же случилось?
– Между Дарлой и мной?
Она кивнула.
Он вертел чашку в руках.
– Случилось то, что и должно было случиться. Все было не правильно с самого начала. Мы оба решили, что несчастливы в браке, и думали… черт… ну… ты понимаешь. Это был брак как бы рикошетом. Мы оба были одиноки и, как ты сказала, оба считали, что потерпели неудачу, и каждому казалось: надо построить новые отношения и преуспеть в этом, снять прошлую горечь, что ли. А на самом деле все пять лет мы лишь шли к пониманию, что никогда друг друга не любили.
Через какое-то время Бесс произнесла:
– Боюсь, именно это может произойти с Лизой.
Оба задумались над возможной неудачей дочери, страстно желая, чтобы ей повезло больше, чем им. Из бара за углом опять донеслись звуки музыки и шум хоккейного матча.