— А отец этих детей, Лейла? Почему он не предлагает помощь хотя бы в финансовых вопросах?
— Я уверена, что он бы помог, — с несчастным видом пролепетала Лейла, — если бы знал, что я беременна.
— Вы что, не сказали ему? — Доктор явно была в шоке. — Ради бога, почему? Он женат?
— Нет. Мы… Я не нашла подходящего времени…
— Но подходящее время было тогда, когда вы сами узнали о своей беременности. Вы боитесь сказать ему? Хотите, я поговорю с ним?
— Нет! — Невыносимо даже подумать о таком! Невозможно даже представить его реакцию, если он узнает из третьих уст, что она ждет его ребенка. Ох, его детей!
— Вы понимаете, о чем я говорю. — Маргарет Дирборн закрепила на ее руке манжет, чтобы измерить кровяное давление. — Поверьте, или вы последуете моему совету, или очутитесь на больничной койке. И пролежите гораздо дольше. Конечно, если вы и вправду хотите, чтобы беременность продолжалась.
— Конечно, хочу!
— Прекрасно. Тогда скажите обо всем отцу детей и договоритесь о поддержке. Вам все равно не удастся долго держать свое положение в секрете. А он может неправильно истолковать вашу скрытность. Ему неприятно будет узнать такую новость последним. А теперь давайте запишем вас на ультразвук. Вы придете ко мне в конце дня, и мы с вами обсудим результаты.
Неделя выдалась адская. Клиенты из Южной Америки улетели в два часа дня. У Данте мелькнула мысль, что надо пригласить Лейлу пообедать и попытаться все наладить. Но когда он заглянул к ней в кабинет, ему сообщили, что она позвонила утром и сказала, что больна. Какая-то желудочная инфекция. Данте позвонил ей домой и узнал, что она ушла.
— С каких это пор здесь стала нормой четырехдневная рабочая неделя? — прорычал он, бросив трубку. — Больна, проклятье! Наверно, опять держит за руку Флетчера.
Ну и черт с ней! Лучше заняться своими делами.
— Не соединяйте меня ни с кем, Мег, — пролаял он по внутренней связи и погрузился в бумаги, требующие его внимания. Он не поднимал головы до тех пор, пока в конце дня у его стола не появилась Мег.
— Чем я могу быть еще полезна?
Он удивленно посмотрел на нее, потом на часы. Половина седьмого.
— Ничем, Мег. Идите домой. А то ваш муж придет ко мне с ружьем. Завтра я даю вам свободный день. За часы, переработанные вами на этой неделе. Вы, должно быть, совсем без сил.
— У вас тоже усталый вид. — Мег положила письма, приготовленные на подпись. — Это были напряженные дни для всех нас.
— Ага, — с сарказмом произнес он. — Вот и Лейла не так хорошо себя чувствует, чтобы ходить на работу.
— Меня это не удивляет.
. — Мне сказали, что-то вроде расстройства желудка.