— Почему бы тебе не открыть клинику для наркоманов, которые не имеют средств платить за лечение? Таким образом ты хотя бы частично мог возместить вред, причиненный твоим отцом.
Его последнее давнее и постыдное сомнение насчет Кэндис растаяло. Остин прижался к ней всем телом и, приблизив губы к ее губам, произнес не слишком твердым голосом:
— Чертовски хорошая идея.
— У меня есть в запасе еще одна, — почти прошептала она, опустив веки.
— Какая?
Ресницы поднялись, в кошачьих глазах были страсть и искорка озорства.
— Не поплавать ли нам?
Остин улыбнулся, вспомнив их прошлую встречу в бассейне.
— Думаешь, что справишься с морскими созданиями?
— Само собой.
— Тогда ищи свой купальник. А мне, боюсь, придется обойтись трусами.
Через несколько минут они были готовы. Взяв Кэндис за руку, Остин открыл раздвижную дверь патио. Раздался изумленный вопль репортера, стоявшего по другую сторону двери. Кэндис тоже вскрикнула от неожиданности, а Остин зарычал, узнав знакомую физиономию. Репортер, спотыкаясь, попятился, потом попытался бежать, не сводя безумных от ужаса глаз с разбушевавшегося Остина.
Он забыл о бассейне.
Послышался шумный всплеск и сразу за ним — пронзительный визг репортера, напуганного видом морских чудовищ, казалось, надвигавшихся на него со всех сторон. Незадачливый представитель прессы кое-как добрался до края бассейна, пробкой вылетел из воды, поскользнулся, упал, попытался спастись бегством на четвереньках, но разбитая камера мешала ему двигаться, стукая по подбородку. К тому времени как он, вскочив наконец на ноги, доковылял до зарослей, репортер достаточно громко рыдал.
— Не спустить ли на него Тайни? — спросил Остин.
Кэндис покачала головой:
— Думаю, на сегодня с него хватит.
Глаза их встретились. Оба начали хохотать — до слез, просто изнемогая от смеха. В конце концов Остин, справившись с собой, сгреб Кэндис в охапку и вместе с ней прыгнул в воду.
Несколько секунд они держались на поверхности, крепко обнимая друг друга.
— Я люблю тебя, — выдохнул Остин.
— И я тебя люблю.
Губы их слились в поцелуе, и оба, не разжимая рук, стали медленно опускаться под воду.
— Итак, вы видите, ваша честь, что Ховард Вансдейл проявил поистине незаурядный ум и большую изобретательность при составлении необычного плана, желая дать своей жене ребенка, которого она так отчаянно хотела произвести на свет. Миссис Вансдейл, его супруга, была абсолютно непричастна к этому и ничего не знала о замысле мужа использовать анонимного донора. Со стороны Ховарда Вансдейла это был акт самоотверженной любви, который бесспорно доказывает, что мы должны уважать его последнюю волю, высказанную в завещании с совершенной ясностью: за исключением законной части наследства, положенной каждому из его двух сыновей, все остальное состояние переходит к Кэндис Вансдейл.