— Верно. Но я также сказал, что издевательство не в содержании записи, а в незавершенности ее. Вот… Прочти вслух этот отрывок.
Дан собрался было подчиниться, как снова начался орудийный гром. Молодой человек невольно с тревогой поглядел на улицу.
— Не бойся. Они дерутся возле Касбы. Это в другом конце города. Давай читай.
— И в этот миг вопросил я Князя Божественного Присутствия. Я сказал ему: Как имя твое? И ответил он мне…
— Теперь понимаешь?
— Простите, ребе Эзра. Это так невнятно…
— Медленно повтори последнюю фразу.
— Я сказал ему: Как имя твое? И ответил он мне…
— И ответил он мне… что? Не видишь, что тут не хватает концовки? И дальше: был ли он одним из?.. Чего? Три вопроса и продолжение, которое никак не вяжется. И повторяющиеся многоточия.
Эзра снова указал на следующую страницу:
— Ошибка его была лишь в том, что повстречал он… Повстречал кого? И вот еще тут: верую, что нет… И, наконец, уверовали дети Израиля. Я из тех… Из кого?
Голос раввина слегка повысился.
— Если бы лишь одна фраза была не дописана, то можно было бы подумать, что писавший просто на мгновение отвлекся. Но в данном случае это не так, поскольку такое повторяется! Возникает вопрос: почему? Почему Абен устроил подобную мистификацию? В сопроводительном письме нет даже намека на это.
— Возможно, тому есть объяснение.
— Слушаю.
Молодой человек внезапно смутился.
— Может быть, недостающие слова находятся в другом месте.
— В другом месте?
— Да. Может быть, они в том пакете, что я отдал вчера вечером, прежде чем прийти к вам.
— Ты хочешь сказать, что было еще одно письмо?
— Да. Почти такое же, как это. — Раввин пришел в ужас:
— Твой отец написал дубликат? Кому ты его отдал?
— Некоему… — Дан с трудом вспомнил имя, — шейху ибн Саррагу. Шахиру ибн Саррагу.
Эзра едва не задохнулся.
— Язычник?!
— Ну, во всяком случае, мусульманин, это точно.
— Да кто он такой, этот субъект? Дан сокрушенно покачал головой:
— Не сердитесь на меня, ребе. Я ничего о нем не знаю. Мне известно лишь, что отец настоятельно потребовал, чтобы в первую очередь я пошел к нему.
Нет, это уже точно слишком! Мало того шока, что Эзра испытал при известии о смерти друга, этой сумасшедшей истории о разговоре с Всесильным, так теперь еще араб!.. Закрыв лицо ладонями, он пробормотал несколько слов, которые, буде произнесены более разборчиво, можно было бы счесть размышлением вслух.
— Чего-то я не улавливаю, и мне это не нравится.
— Я хотел бы вам помочь, но…
Эзра неожиданно резво вскочил со стула. И лишь сейчас Дан оценил его рост. Раввин был очень высок, намного выше среднего, и чрезвычайная худоба вовсе не портила его, а наоборот, придавала некую утонченность.