— Невозможно. Город расположен на полуострове, ровном, как ладонь.
— Но ведь это именно возле Уэльвы Тинто впадает в море?
— Верно. Но я вам повторяю: нет там холмов. Эзра немного поразмыслил, потом встал.
— Я должен вас покинуть. Прощайте, отче.
— Мне жаль, что не смог вам помочь. Да пребудет с вами Господь.
Эзра пошел прочь, но не успел он выйти из Апельсинового дворика, как столкнулся нос к носу с ибн Саррагом.
— Куда вы подевались? Я беспокоился.
— Не стоило. Я искал сведения.
— И?..
Эзра беспомощно развел руками.
— Новости не очень хорошие. Похоже, возле Уэльвы нет никаких холмов.
— Что?! Откуда у вас эти сведения?
— От одного монаха. Он казался совершенно уверенным в своих словах.
— Никаких холмов? — Араб разволновался. — Значит, мы пошли по ложному следу! Наше толкование насчет Фарсиса гроша ломаного не стоит! Да простит мне Всесильный мой гнев! Но мне бы хотелось, чтобы он заставил Абена Баруэля заплатить за то зло, что он нам причинил! — Скривившись, он рявкнул: — Только не говорите мне, что нам не остается ничего другого, как вернуться обратно!
— Не знаю. Ничего не понимаю. Может, будет разумнее спросить еще у кого-нибудь?
— Вы ничего не знаете! Фарсис… Иона… отрок, сон, который вливается в море! Ерунда! Все это было ерундой!
— Сеньор!
Оба спорщика одновременно повернулись. Эзра узнал доминиканца.
— Да, отче?
— Кажется, я ввел вас в заблуждение. По зрелом размышлении я вспомнил: есть один холм. Холм — и монастырь на его вершине. Только вот это не непосредственно в Уэльве, а между Уэльвой и деревушкой Палое. В двух лье от них обоих. Это монастырь францисканцев Де-Ла-Рабида. На правом берегу Тинто.
— Вы сказали на вершине холма? — вопросили хором Эзра с ибн Саррагом.
Несколько растерявшийся монах кивнул:
— Я даже могу уточнить, что этот монастырь был возведен на месте, где некогда стоял римский храм Прозерпины.
Араб с евреем ошарашено уставились на него.
— Прозерпины…
— Прозерпины… — эхом повторил раввин. — Дочери Зевса и Деметры, богини плодородия и супруги… Гадеса.
Они замолчали, задохнувшись, словно опьянев от этого известия.
— Ошибка его была лишь в том, что повстречал он Малика и Ахмедая, — процитировал ибн Сарраг, — и что жил в час, когда пишу я на вершине холма с пологими спусками, на пепле Гадеса.
Ахмедай, Малик: демоны и ад…
Монах молча глядел на них с растущей тревогой.