Настоящее сокровище (Симмонс) - страница 2

Молодой человек тихо выругался. Да, он совершил ошибку. Страшную ошибку. Он связал все свои надежды с совсем юной женщиной, которая занимала такое высокое положение в обществе и обладала столь редким богатством, что вряд ли ее когда-нибудь волновало, какой модельер возьмет дешевле за эскиз нового бального платья, не говоря уж о том, будет ли у нее что-нибудь на обед. Но хуже всего было то, что вместе с ним на эту женщину возлагали надежды еще восемьсот человек в далекой горной стране — жители трех деревень и владельцы нескольких десятков овцеводческих ферм.

— Правда Виктория сегодня просто сногсшибательна? — услышал он свистящий шепот справа и повернулся на голос.

Вопрос относился к представительной матроне с замысловатой прической и огромным бюстом. Митчелла ослепило сияние ее бриллиантов. Дама слегка наклонила голову и негромко ответила приятельнице:

— Да, пожалуй.

Ее слова были немедленно расценены как приглашение к продолжению разговора.

— Насколько я понимаю, ее вдохновили на это бальное платье модели Чарльза Уорта, основателя нашей высокой моды. Этот фасон носили в прошлом веке.

— Пожалуй. — Представительная дама умудрялась смотреть свысока даже на женщину, стоявшую на самом верху лестницы и служившую предметом их обсуждения. — Должна тебе признаться, Лола, меня всегда поражало пристрастие рыжих женщин одеваться в розовое. — Она сделала особое ударение на слове «розовое», словно в нем было что-то предосудительное.

Ее приятельница развернула листок с программой вечера и внимательно изучила ее.

— Здесь говорится, что платье Виктории сделано из атласа цвета магнолии и сплошь расшито мелким разноцветным бисером, который придает ткани переливчатый розовый цвет. Ее туфли также сшиты из атласа цвета магнолии, а пряжки сделаны из бриллиантов.

Резко подавшись вперед, так что бюст вздрогнул и заколыхался, усыпанная драгоценностями дама провозгласила громким театральным шепотом, который услышало ползала:

— Но это еще не все! Я вижу, Виктория надела сегодня фамильные рубины Стормов!

Ее приятельницу ошеломило это заявление.

— А разве они не были проданы на аукционе?

— Конечно, нет, Лола. — Взгляд, который сопровождал эти слова, ясно давал понять, что только сумасшедший мог поверить этому слуху. — Чтобы Виктория Сторм продала драгоценности своей прапрабабки? — Матрона фыркнула. — Да ни за что на свете. Ни за какие деньги. Даже для благотворительного фонда. — Она подтянула корсаж своего платья и добавила: — Я готова спорить, что эти рубины лежали в банковском сейфе нетронутыми с тех самых пор, как умерла Мэрилин Сторм.