Не нужно скандала…
Комиссар Дельвинь вглядывался в черты своего коллеги и напрасно старался понять, отчего они производили на него такое впечатление.
— Вы следуете за мной?
— Минутку…
Он поднес руку к карману. Инспектор Жирар подумал, что он хочет вытащить свой револьвер, и допустил неловкость: вытащил свой.
Некоторые клиенты встали с мест. Какая-то женщина в ужасе вскрикнула. Но широкоплечий хотел только вынуть мелочь, которую он положил на прилавок со словами:
— Следую за вами!
Все заметили, как они выходили. Вид револьвера испугал клиентов, иначе они, конечно, подойдя ближе, встали бы в два ряда с обеих сторон выходивших. Комиссар шел впереди. Затем широкоплечий. И наконец, Жирар, весь красный оттого, что допустил неловкий жест.
Какой-то фотограф сделал снимок: сверкнула вспышка магния. У дверей ждала машина.
— Садитесь, пожалуйста…
До полиции было всего три минуты пути. Дежурные инспекторы играли в пикет и пили пиво, заказанное в соседнем кафе.
Широкоплечий вошел как к себе домой, снял мягкую шляпу, зажег большую трубку, подходящую к его располневшему лицу.
— У вас есть документы?
Дельвинь нервничал. Что-то в этом деле ему не нравилось, но он не знал, что именно.
— Никаких документов!
— Где вы оставили свой чемодан, когда уехали из отеля «Модерн»?
Комиссар бросил острый взгляд на своего собеседника; он смутился, потому что у него создалось впечатление, что тот забавляется, как ребенок.
— Сам не знаю!
— Ваши фамилия, имя, профессия, адрес…
— Это ваш кабинет, вон там, рядом?
Там была дверь, ведущая в маленький пустой и неосвещенный кабинет.
— А в чем дело?
— Пойдемте!
Широкоплечий мужчина вошел первым, повернул выключатель и закрыл за ними дверь.
— Комиссар Мегрэ из парижской уголовной полиции, — сказал он, выпуская мелкие клубы дыма. — Ну, дорогой коллега, кажется, сегодня мы хорошо поработали. И у вас прекрасная трубка!..
Глава 7
Необыкновенное путешествие
— А журналисты, по крайней мере, не прибегут? Хотите, запрем дверь на ключ? Тогда сможем хоть поговорить спокойно.
Комиссар Дельвинь смотрел на своего коллегу с тем невольным уважением, которое испытывают в провинции и особенно в Бельгии ко всему, что исходит из Парижа. А кроме того, его стесняла та оплошность, которую он только что допустил, он извинился.
— Я нисколько не собирался сопротивляться, — отрезал Мегрэ, — я решительно хотел, чтобы меня арестовали. Более того: сейчас вы меня отведете в тюрьму, и я останусь там столько времени, сколько будет необходимо. Даже ваши инспекторы должны верить в действительность моего ареста.