Желтый брезентовый тент «рено» лежал поперек полос, закрывая движение, а кабина завалилась набок и уткнулась в столб. Впереди вращал колесами перевернутый «опель», а первые два дальнобойных автопоезда замерли поодаль, моргая аварийными огнями. Оттуда уже бежали люди. На встречной полосе все замедлялись, глазея на аварию, но никто не останавливался. Снег сыпался все гуще, казалось, что надвигается непроглядный зимний самум.
Возле Макина внезапно очутилась Лиза, но я почти не удивился. Лиза так Лиза, какая разница, кто меня пристрелит сегодня. Она поставила на землю чемодан, в который криминалисты упаковали тельце пластилина. Чемодан имел такой вид, словно его прокатали под прессом, но окончательно не сломался.
— Все хорошо, Саша, — сказала Лиза. — Сейчас поедем.
Она сделала шаг к BMW и склонилась над тем, что осталось от Макина-второго. Фаркоп падающего джипа угодил ему в середину позвоночника, пришпилив к капоту, как музейную бабочку. От удара двигатель сорвало с посадочных мест, он лежал на дороге, рулевые тяги топорщились вверх, как кабаньи клыки, а острым краем крыши Макина почти перерубило в районе лопаток.
Лиза что-то сделала или сказала, и раздавленное тело зашевелилось. Из щели показалась одна рука, затем другая, с жутким скрежетом металл разгибался, освобождая торс инопланетного чудовища. Ступня, цеплявшаяся за дверцу, вернулась к прежней форме, а дыра в спине зарастала на глазах. Еще секунду назад в нее можно было просунуть два кулака — и вот уже на коричневой ткани не осталось ни царапины.
Макин-второй поднялся на ноги и посмотрел своего двойника. Шапочка идеально ровно сидела на его круглой деревенской голове. Потом Лизкин папочка поднял руку и вытащил из щеки несколько крупных осколков стекла. Когда он ее опустил, оказалось, что левая рука у него сантиметров на десять длиннее правой. Какие-то шестеренки внутри Макина все-таки разладились...
На противоположной обочине затормозили две «скорые» и милицейский «козлик». Один из ментов жезлом останавливал движение, чтобы дать проход санитарам с носилками. Днище «опеля» закрывало уже толстое снежное одеяло, а из-под крыши растекалась бензиновая лужа. В проеме переднего сиденья висел на ремнях вверх ногами пожилой человек с дряблым лицом. Он так и не снял халат...
— Все хорошо, Саша, — повторила Лиза. — Уходим.
— Куда уходим? — на всякий случай спросил я.
— Домой, конечно, — удивилась Лиза. — Или у тебя были планы еще покататься?
И мир стал плоским.
Глава 17
ВОПРОСЫ БЕЗ ОТВЕТОВ
Мир вокруг меня не просто потерял объем, но куда-то исчезли все звуки, остался только ровный гул и давящая боль в барабанных перепонках. Я словно выпал на глубине из батискафа, не мог пошевелить даже пальцем. Лиза исчезла, а картинка вокруг казалась, как бывает на кадрах, если на большой выдержке тряхнуть рукой. Макинские ручищи обхватили меня, точно два стальных крюка, а грудь его была твердой и такой горячей, будто меня приложили к камням в парилке.