Кеес Адмирал Тюльпанов (Сергиенко) - страница 96
Про такие суды я что-то не слышал и посмеялся над рыжим. Но Караколь и Мудрила подтвердили, что в некоторых городах жители и вправду подают в суд на животных и насекомых.
Я сильно тому подивился, а ещё больше позавидовал хитрющему Лису. Всё-то он знает. Но меня ему не провести.
А Лис тем временем совсем распалился. Он затащил меня на корму и вслух репетировал речь на суде:
– Господа! – кричал Лис. – Протрите хреном свои заплывшие очи! Посыпьте перцем лысые черепа и смажьте горчицей глотки! Может, это пробудит вас от спячки в вашем протухшем городке! Господа судьи, господа горожане! С вами толкует Маршал такого войска, которое сожрёт ваш городишко вместе с его подвалами в полчаса! И вы ещё печётесь о каких-то необструганных столбах, дьявол вас забодай! Господа, дамы! Подберите ваши животы, юбки, а заодно утрите нос своим дочкам! И чтоб духу вашего не было в этом затрёпанном селенье! Здесь будут жить одни жуки-короеды!
Я сказал, что такая речь больше похожа на угрозу, и Лиса, как пить дать, побьют. Но тот не слушал и репетировал дальше.
Тут впереди что-то бухнуло – бу-бух! Потом ещё и ещё раз!
– Пушки! – крикнул судовщик.
Все вскочили, загомонили. Только Мудрила не двинулся с места. Задумчиво потер подбородок и сказал:
– Пушки… Н-да… Пушки-хлопушки… Надо подумать о пушках. Пушках-пеструшках…
Речка впереди делала поворот, а излучину прикрывали деревья. Но прямо за ними поднялась пальба: ба-бах! ба-бах! бух! К небу кинулись клубы белого дыма.
– Салют? – задумчиво сказал Мудрила. – Может быть, это салют?
– Какой салют? – закричал судовщик. – Должно быть, испанцы напали на Польдерварт! Куда теперь деться?..
– Можно назад, – сказал Караколь.
– Ещё чего! – кричал судовщик. – Мне товар нужно брать в Оверсхи! Что же теперь, с голоду помирать из-за этих испанцев!
Самое интересное, что лошади вовсе не испугались. Они всё так же тянули «Улитку», и пока судовщик махал руками и проклинал короля Филиппа, мы обогнули излучину, и перед нами открылась картина сражения.
Над приземистой крепостью лопались и отрывались кверху белые шары дыма. Похоже было, что вырос букет огромных одуванчиков. К стенам бежали цепи солдат. Блестели клинки и шлемы. Взмахивая руками, проносились всадники. Рядом с одним бастионом бой шёл уже на стене. Там просто перекатывалась то в одну, то в другую сторону толпа схватившихся. Прыгали и падали вниз люди. В одном месте полыхнуло на солнце красно-жёлтое испанское знамя, но тут же спорхнуло в ров, как птичье перо.
– Матерь божья, – пробормотал судовщик, – что делается… Наших бьют! – вдруг завопил он и бросился в трюм. Оттуда он выкарабкался с какой-то железной штукой – то ли с молотом, то ли с палицей.