– А Амброзиус знает?
– Амброзиус тоже является человеком короля.
Мы прошли несколько шагов в молчании.
– Ну, а что же со мной, Белазиус?
– Ничего.
– Разве это не святотатство, подглядывать за твоими тайнами?
– Тебе ничего не грозит, – сухо сказал он. – У Амброзиуса длинные руки. Почему ты так смотришь?
Я покачал головой. Даже для самого себя затруднялся выразить мысль.
– Ты не испугался? – спросил он.
– Нет.
– Клянусь богиней. По-моему, Амброзиус был прав, сказав, что ты смел.
– Если у меня и есть смелость, то не та, которой надо восхищаться. Как-то мне пришло в голову, что от остальных детей меня отличало то, что я не понимал их многих страхов. Но у меня имелись свои, которые я научился сдерживать, это стало предметом моей гордости. Но теперь-то я начинаю осознавать, что, даже если на пути меня будут ждать опасность и смерть, я твердо пойду им навстречу.
Он остановился. Мы почти дошли до рощи.
– Скажи мне, почему.
– Они мне не грозят. Я переживаю за других, но не за себя. Пока. Мне кажется, что люди боятся неизвестного. Они боятся боли и смерти, потому что последние могут поджидать за любым углом. Но иногда я чувствую, что сокрыто от моего взора, но тем не менее ожидает меня. А иногда ясно вижу боль и опасность прямо перед собой. Но смерть пока далеко. Поэтому не боюсь. Это не смелость.
– Да. Я знал, что ты обладаешь провидением, – медленно сказал он.
– Оно приходит ко мне лишь иногда, по воле бога, а не по моей воле, – увлекшись, я наговорил слишком много. А он не относился к людям, перед которыми можно раскрывать душу.
– Послушай, Белазиус, – быстро сказал я, чтобы сменить тему, – Ульфин не виноват. Он отказался что-либо говорить нам и остановил бы меня, если бы смог.
– Ты имеешь в виду, что если требуется понести наказание, то ты готов это сделать?
– Это будет честно с моей стороны, тем более, что могу себе это позволить. – Я посмеялся про себя над ним, чувствуя себя в полной безопасности за невидимым щитом.
– Что меня ждет? Ваша древняя религия, наверное, имеет в запасе несколько второстепенных наказаний. Суждено ли мне умереть во сне от колик или в следующий раз меня задерет вепрь, когда я окажусь в лесу без моей «черной собаки»?
Он улыбнулся в первый раз.
– Не стоит думать, что ты легко отделаешься. Найду применение тебе и твоему провидению, будь спокоен. Амброзиус не единственный человек на свете, который использует людей по их назначению. Ты сказал, что сегодня ночью тебя сюда что-то вело. Так вот – тебя вела Богиня, и к Богине ты должен будешь пойти. – Он опустил мне на плечо руку. – За сегодняшнюю ночь, Мерлин Эмрис, тебе придется платить только той монетой, которая устроит Богиню. Она будет преследовать тебя, как и всех остальных, кто попытался проникнуть в ее тайны. Но она не погубит тебя. О, нет, не Актеон, мой маленький способный ученик, а Эндимион. Она примет тебя в свои объятия. Короче, тебе предстоит учеба, пока я не возьму тебя с собой в святилище и не представлю.