– Нет, сэр. Клянусь, я воспользовался только накидкой и хотел положить ее на место.
– Вместе с застежкой?
– Какой застежкой?
– Ваша застежка пока на месте, господин, – сказал державший меня человек.
– Я взял ее только на время, – быстро вставил я, – чтобы согреться. Было очень холодно.
– Поэтому ты стащил накидку с коня, чтобы он простудился?
– Я не думаю, чтобы он из-за этого пострадал, сэр. В загоне тепло. Потом я положил бы ее на место, уверяю вас.
– Носить ее после тебя, вонючий крысеныш? Тебе горло перерезать мало!
– Ладно, оставь его, – сказал кто-то из конных. – Ничего особенного. Придется отнести твою накидку к сукновалу. Несчастный совсем голый, а стужа способна заморозить саламандру. Отпусти его.
– По меньшей мере, – сказал молодой сквозь зубы, – у меня есть шанс согреться, выпоров его. Эй, подержи-ка его, Кадал.
Надо мной со свистом занеслась плеть. Держали меня крепко. Но прежде чем плеть опустилась, в свете факела мелькнула тень, и чья-то рука легко коснулась молодого человека.
– Что происходит? – спросил кто-то.
Будто по приказу, наступила тишина. Молодой опустил плеть и обернулся.
Державший несколько ослабил руки. Конечно, почувствовав относительную свободу, я мог бы проскользнуть между конями и людьми и дать стрекача. Однако не стал даже пытаться и глядел во все глаза.
Пришелец был высок, выше молодого на полголовы. Пламя колебалось, мигало, вспыхивало. На этом фоне я не мог различить черты его лица. Голова моя раскалывалась. Холод вновь, как зубастый зверь, набросился на меня. Я видел лишь высокую призрачную фигуру и его глаза, рассматривавшие меня без всякого выражения.
Я чуть не задохнулся от удивления.
– Это были вы? Вы видели меня, правда? Я бежал к вам на помощь, но запутался в накидке и упал. Я не убегал, скажите им, мой господин! Я хотел положить накидку на место до его прихода. Скажите им, пожалуйста, что произошло!
– О чем ты говоришь? Что им сказать?
Свет факелов слепил меня.
– О том, что произошло. Как вы убили быка.
– Что я сделал?
До сих пор было тихо, но сейчас установилась просто звенящая тишина, нарушаемая лишь шумом дыхания и топтанием замерзших лошадей.
– Какого быка? – резко спросил молодой.
– Белого быка, – ответил я. – Он перерезал ему горло, кровь хлынула, как из ручья. Поэтому я перемазал вашу накидку. Я пытался...
– Откуда ты знаешь о быке? Где ты был? Кто тебе говорил?
– Никто, – удивленно сказал я. – Я видел это собственными глазами. Разве это секрет? Вначале мне показалось, что это сон.
– Клянусь светом! – прервал меня молодой офицер. Вместе с ним зашумели остальные, выражая свое недовольство.