— Ну, — промямлила я.
— И она ведь клялась — божилась что сегодня будет на работе. И что ты думаешь, Машенька? Не явилась, не позвонила, уроки сорваны, сетка расписания летит! Ну разве так делается?
Клара просто кипела от возмущения. Так-то я ее понимала. Мультик — совершенно безалаберный человек, неспособный что-то делать по часам. Я давно удивлялась, как ее держат на работе. Ведь все верно — и прогулы, и опоздания, и мини-отпуска, небрежно замаскированные под больничные. Сколько раз я ей говорила — допрыгаешься ты, Мультик. Та лишь весело махала рукой.
— Так что, — подытожила Клара, — увидишь ее, скажи что соответствующую запись в трудовой я ей уже сделала, пусть придет и заберет ее.
— Мдааа, — протянула я и положила трубку.
Ну почему, почему Мульти такая неорганизованная? Куда она сейчас пойдет работать? Если Клара ей написала, что уволила ее за прогулы — так ее даже и в обычную школу вряд ли возьмут. Кому нужна учительница, являющаяся на работу к концу первого урока? Да даже если и возьмут — у нее двое детей, с мужем в разводе, как она жить будет на обычную учительскую зарплату?
Ну Мульти! Попадись она мне сейчас — ей богу, досталось бы ей.
Допрыгалась, птичка!!!
Я обернулась и посмотрела на детишек. Темноволосая пятилетняя Катёнок, хорошенькая как куколка, не торопясь натягивала на себя яркие колготки. Катенок у нас в маму пошла. А вот худющая восьмилетняя Настя с льняными волосиками — в папу. Она как раз вывалила из пакета одежду, оставленную для детей Наташкой, и сосредоточенно перебирала тряпочки.
В общем так.
Сначала надо сдать Катёнка в садик, потом Настю в школу, потом я поеду к Мульти на Беляева и настучу ей по дурной башке. Сделаю это с толком и с расстановкой, поэтому детям при этом присутствовать нельзя.
— Тетя Маша, а мы есть хотим, — напомнила мне Настя.
— Ох! — всплеснула я руками. — А вы чего едите?
— Да все, — пожала она плечами. — Пельмени есть?
— Есть! — обрадовалась я. — Вам по сколько варить?
Катёнок, заслышав о пельменях, повернула ко мне вечно радостное личико и выкинула вперед обе растопыренные ладошки.
— Так, — улыбнулась я ей в ответ, — вам, леди, десять, поняла. А тебе, Настя?
— Ну и мне парочку, — скучающе ответила она, прикладывая к себе крошечные джинсы с яркой вышивкой.
— Парочку? — с сомнением спросила я.
Вообще-то я не сторонница силком запихивать в чадо обед из трех блюд — пусть ребенок сам ест сколько хочет. Но парочку пельменей?
— Да-да, — так же рассеянно подтвердила Настя.
Я поднялась и пошла в кухню.
— Тета Маса! — раздался голос Катенка. Она у нас говорит плохо, вот беда.