– Простите, не здесь ли живет семья Кролл?
– Вы что, из больницы? – не без задней мысли поинтересовался старикашка.
– Простите, из какой больницы? – удивилась учительница.
– Может, вы пришли забрать того полоумного старикана?
– Какого старикана?
– Да того, что объявился здесь пару дней назад. Знаете, во что он вырядился? В черные дамские сапоги и в кальсоны! Стоял и барабанил им в дверь – это в шесть-то утра! Всех перебудил. – Аксельссон все больше распалялся. – А по ночам на контрабасе играет!
– Сожалею, но я пришла по другому делу, – пробормотала Трясогузка и плотнее закуталась в белый плащ, действительно напоминавший медицинский халат. Она решительно тряхнула зонтиком, словно это был огромный градусник.
– Или вы из страховой компании? – не унимался Аксельссон, словно это была какая-то викторина. Грязными ручищами он вцепился в белый плащ Трясогузки.
– Я, собственно, собиралась… пролепетала бедняжка.
– Вы, видно, собирались взглянуть, что он тут натворил?
– Старик? – покорно уточнила Трясогузка.
– Да нет, другой, в шляпе. Ну, который живет с дочерью этого старикашки.
– А он-то что натворил? – забеспокоилась Трясогузка.
– Что натворил? – взорвался Аксельссон. – Да он на своем дурацком автомобиле изволил играть в войну в моем саду! Вломился прямо сквозь изгородь, покружил туда-сюда по газону, посбивал ульи – словно танк какой! Но он у меня еще поплатится!
Аксельссон попытался было затащить Трясогузку к себе в сад, чтобы она своими глазами увидела разрушения.
– Мне очень жаль, – пробормотала учительница, вцепившись в сломанные ветки изгороди, – но я не из страховой компании.
Аксельссон тут нахмурился, но вдруг лицо его просияло.
– Так вы из-за мальчишки! – заорал он.
Трясогузка кивнула, удивленная проницательностью собеседника. Я почувствовала, как у меня коченеют ноги.
– Решились-таки упечь его в кутузку! – возликовал Аксельссон. – Туда ему и дорога! Нечего сумки у старушек вырывать! Я своими глазами видел. Да по ним по всем тюрьма плачет, помяните мое слово. Не соседи, а чистый сумасшедший дом, вот что я вам скажу.
– Вырывает сумки? – простонала Трясогузка.
Вот именно, вырывает сумки. – Аксельссон наслаждался произведенным эффектом. – Он наверняка был пьян, оттого и на ногах не держался. Вот чему их нынче в школе учат. Заедет такой каратист по башке, и дух вон. Верно я говорю, дамочка?
Весьма рослая «дамочка» покачала внушительных размеров головкой и сделала пару шагов назад крошечными ножищами. Намеки на школу явно пришлись ей не по вкусу.
– Мне пора, – решительно сказала она. – Спасибо, что ввели меня в курс дела.