В комнату торопливо вбежал управляющий Эвдема.
— Господин, неужели нашел? — пропищал он, радостно всплескивая руками.
— Где золото? — нахмурился Эвдем.
— Несут, несут! — закивал Протасий, и на пороге появились два раба, несущих за ручки тяжелый ларец.
— Отсчитай десять талантов! — приказал Эвдем евнуху, и тот, радостно хихикая, принялся открывать крышку ларца.
— Постой! — неожиданно остановил его перекупщик, смекнув, что ради этого лекаря странный покупатель, возможно, купит у него и старого кузнеца. — Я не продаю этого лекаря в одиночку, я привел его вместе с этим прекрасным кузнецом и хотел бы продать их обоих!
— Хорошо! — нетерпеливо кивнул Эвдем, даже не глядя в сторону Сосия. — Сколько я тебе еще должен за твоего мастера?
— Талант! — выпалил перекупщик, холодея от собственной наглости.
— Протасий, ты слышал? — обратился к управляющему Эвдем.
— Да, господин! Но…
— Отсчитай еще один талант!
Перекупщик поняв, что вельможа пойдет на все, чтобы только выкупить лекаря, даже привстал со своего места от волнения.
— Еще одно маленькое условие… господин…
— Что еще? — недовольно бросил Эвдем.
— Я привез на Хиос этого великого лекаря вместе с остальными рабами и не хотел бы…
— Сколько у тебя их еще? — теряя терпение, выкрикнул Эвдем.
— Пятьдесят четыре, господин, всего пятьдесят четыре!
— Куда мне столько? Ну да ладно, сколько ты хочешь за них?
— Всего по десять мин за каждого! — боясь дышать, выдавил из себя перекупщик. — Товар очень хороший, есть грамматики, пастухи, гребцы, один скиф только чего стоит, так что цена самая скромная…
— Ладно! — жестом остановил купца Эвдем и потер лоб. — Всех, так всех! Протасий, слышал?
— Да, господин! — засуетился евнух, бегая от ларца к столу и выкладывая мешочки с золотом. — Ровно двадцать талантов! — бросил он наконец последний мешочек, и Эвдем, а следом за ним и перекупщик направились к выходу.
После объявления перекупщика, жалеющего, что не запросил с вельможи по двенадцать мин за каждого раба, возмущенная толпа покупателей стала требовать скорее выводить новую партию.
Эвдем издалека осмотрел спускающихся со ступенек невольников и приказал евнуху:
— Весь этот «хороший товар» доставишь на какой-нибудь триере в Пергам и разбросаешь по моим мастерским и виллам. Кузнеца — на кузню. А я с лекарем поеду сейчас же, надеюсь, уже завтра к вечеру быть принятым Атталом!
— Базилевс возвращает тебе свою прежнюю милость?! — восторженно взвизгнул Протасий и задохнулся от радости. — Да за это… за это не жалко было отдать и всего твоего состояния! А я, глупый, горевал о двадцати талантах!