— Они удалились, — прошептал Курурупебо. Взяв весло, он попробовал дно.
— Тут достаточно глубоко, — сказал он. — Я не чувствую здесь песчаного дна.
— Скажи мне, что же ты хочешь сделать? — спросил Диас с оттенком нетерпения в голосе.
— Я иду убить человека, оставленного сторожить лодки, — сказал индеец. — Стоит дунуть в граватану, и в один миг его не станет.
— Для какой цели? Ведь если он крикнет, то его товарищи сбегутся сюда и обрушатся на нас!
— Они не могут ходить по воде.
— Я не понимаю.
— Убью человека и затоплю лодки. Каким образом они станут нас преследовать тогда?
— Ты еще хитрее их!
— Подожди меня здесь, белый человек!
— А жакари? Ты думаешь, они тут не водятся?
— Курурупебо их не боится, — сказал индеец, доставая из-за пояса палочку длиной в фут, заостренную с обеих сторон.
— Она из железного дерева, — проговорил он. — Ты знаешь, для чего она служит!
Он тихо погрузился в воду, держа в зубах граватану, и, сделав знак Диасу, чтобы тот не шевелился, медленно поплыл, стараясь держаться под прикрытием дугообразно искривленных ветвей деревьев. Он маневрировал так искусно, что не производил ни малейшего шума и, казалось, не столько плыл, сколько скользил в воде, точно рыба.
Четыре лодки, как мы уже сказали, остановились в пятидесяти шагах от того места, где укрывались беглецы.
На ближайшей лодке находился индеец, которому было поручено сторожить. Он сидел на носу, облокотившись на свою дубину. Возле него горела длинная смолистая ветвь, воткнутая в скамейку.
Курурупебо тихо подплыл к индейцу и остановился в пятнадцати шагах от него, вне освещенного круга. Уцепившись рукой за тростник, он поднес другой рукой граватану к губам и, внимательно прицелившись, дунул. Стрела вылетела с чуть слышным свистом.
Тупи вскочил на ноги и обеими руками схватился за горло. Ужасная стрела с изумительной точностью вонзилась ему в горло над адамовым яблоком.
Индеец вырвал ее, издав резкий крик, и нагнулся, чтобы взять дубину, но вдруг зашатался, вытянув руки, точно ища какую-нибудь опору, и свалился в черную воду саванны.
— Годен для кайманов! — пробормотал Курурупебо.
Опять вложив граватану в зубы, мужественный индеец подошел к лодке и, схватившись за борт, сильным толчком наклонил ее, так что она наполнилась водой и быстро пошла ко дну.
То же самое он проделал и с тремя остальными лодками.
Когда они исчезли в темной воде, Курурупебо вскарабкался на свесившуюся ветвь дерева и посмотрел на берег. Индейцев нигде не было видно.
— Они ничего не заметили! Теперь мы можем отправляться, не боясь преследования, — проговорил он, пряча граватану.