— Нет! — закричала я. — Николас, это я!
Я подняла руки, но земля дождем посыпалась на меня сверху. Она наполняла мои ноздри, рот. Я извивалась и царапала лицо ногтями, пытаясь избавиться от нее.
Ауна скупо освещала холодный мраморный памятник надо мной. Луна освещала злополучное имя на памятнике: «Джейн».
«Аминь, аминь, — пели ангелы. — Она пришла».
Я рывком села на постели, судорожно ловя ртом воздух. Дверь нашей спальни была открыта, и моего мужа в кровати не было. Отбросив одеяло, я спрыгнула на пол и, даже не накинув халата, выбежала из комнаты в коридор. В дальнем его конце на столе горела одинокая свеча.
Я огляделась, посмотрела направо и налево, прислушиваясь, не раздастся ли где шум, потом вернулась за свечой и с нею прошла по коридору до лестничной площадки. Там я подождала, проклиная отчаянное биение сердца, заглушавшее все остальные звуки и шумы.
Я услышала, как где-то хлопнула дверь. В тишине послышались шаги. Я оставалась на месте, продолжая оглядываться по сторонам. Потом в отдалении различила фигуру. Человек приблизился, и я узнала в нем Тревора.
— Боже милосердный, — услышала я его голос, — Ариэль, что вы здесь делаете?
— Николаса нет, — сказала я ему. Он выругался сквозь зубы.
— Должно быть, он взял ключ из кармана моего платья.
— Что, черт возьми, он воображает и что делает? — спросил он.
Никогда еще я не видела Тревора таким разгневанным. Я попятилась.
— Вы обыскали дом?
— Нет.
— Тогда приступим. Я пошлю Джима на кладбище, пусть проверит, не там ли Ник. Идите, наденьте что-нибудь потеплее, пока не закоченели. И поскорее!
Он миновал меня и начал спускаться с лестницы.
Я вернулась в свою комнату, накинула теплый плащ и вышла из дома, чтобы присоединиться к Джиму на кладбище.
Он вышел ко мне из темноты — сначала я увидела только неясное белое пятно и от страха онемела. Крик замер у меня в горле прежде, чем я успела его издать. Одной рукой милорд обхватил меня за плечи, а другой закрыл мне рот. И я, ослабев от облегчения, почти в беспамятстве прислонилась к нему.
— Ты не станешь кричать, — сказал Николас. В ответ я согласно кивнула головой.
Убрав руку от моего рта, он крепко схватил меня за запястье.
— Идем со мной, — приказал он. Охваченная мятежным порывом, я не двигалась с места. Потом спросила:
— Куда и зачем?
— В конюшню.
— Почему? Что ты там делаешь?
Он смотрел на меня сверху вниз. Глаза его, утопавшие в тени, казались особенно темными и глубокими. Ветер развевал его черные волосы.
— Джейн, — сказал он. Сердце мое пропустило один удар.
— Что?
— Я последовал в конюшню за Джейн.