Тем не менее выстроенные определенным образом факты представляли для капитана Тремейна весьма серьезное обвинение. Сначала майор Суон сосредоточился на мотиве дуэли: произошла ссора или она только разгоралась? Он подчеркнул, что ситуация весьма сильно компрометирует обвиняемого, в ней заключается даже некая злая ирония для него: он оказался вовлеченным в дуэль в результате собственных же слов в защиту мудрых мер, направленных против дуэлей в британской армии. Что, впрочем, добавил майор Суон, судом, видимо, не будет рассматриваться отдельно.
Этой дуэлью обвиняемый нарушил недавний приказ, и, более того, сами обстоятельства, при которых она проводилась, без секундантов и свидетелей, делают его виновным в убийстве, если будет доказано, что он действительно дрался на дуэли и убил человека, а майор Суон полагал, что будет.
То, что дуэль велась не по правилам, можно объяснить этим самым приказом. Ситуация, которая в других обстоятельствах, учитывая репутацию капитана Тремейна, казалась бы совершенно невозможной, при нынешнем положении дел вполне понятна. Тремейн не мог найти друзей, которые бы действовали в его интересах, и потому был вынужден отказаться от секундантов, а также хранить тайну о готовящемся поединке. Членам трибунала известно из показаний полковника Гранта и майора Каррадерза, что этой встречи очень хотел граф Самовал, и, следовательно, они имеют право предположить, что покойный согласился, чтобы их поединок состоялся не по правилам, в противном случае ему пришлось бы вообще отказаться от получения сатисфакции, которой он так желал.
Майор Суон перешел к рассмотрению места, где произошла дуэль, и признал, что тут он столкнулся с загадкой. Она не разрешится, даже если предположить, что у графа Самовала противником был кто-то другой, поскольку нет никаких сомнений в том, что дуэль имела место и он убит. Очевидно и то, что схватка готовилась заранее, а покойный прибыл на Монсанту специально для участия в ней, так как установлено, что найденные на том месте дуэльные шпаги принадлежали ему.
И эта загадка, повторил он, не рассеется, если на месте капитана Тремейна предположить кого-то другого. Более того, она станет еще сложнее. Обвиняемый имел право свободного прохода в дом в любое время суток, и он им воспользовался той ночью. Представленные свидетельства доказывают, что обвиняемый приехал на Монсанту в двухколесном экипаже не позднее, чем без двадцати двенадцать, а в десять минут первого его уже увидели склоненным над мертвым телом, которое было еще теплым.