Коротышка продырявленным мячиком сдулся в маленькую тряпочку, пристроившуюся на краешке табуреточки.
– Опять! Опять монстропроизводство для нужд воинствующих генералов. – Он поднял на Спидина блеснувшие синим стёклышки очков. – А кто, простите, за всё за это отвечает?
– Я– р– р! – рухнул в комнату звериный грудной рык. Куратор снял шлем, и посмотрел на Дакина. Скавчук сидел за его спиной и не видел его глаз. Спидин и двое медиков видели, и, вздрогнув, отвели глаза.
– м-р-О-р-Н-р-СрТ-рр-Ы – К-р-О-р-М-р-П-р-Е-р-Н-р-С-р-А-р-Ц-р-И-р-Я-р З-р-А-р Т-р-О-р-р-р-М-р-О-р-Ж-р-Е-р-Н-р-И-р-Е-р– Э-р-В-р-О-р-Л-р-Ю-р-Ц-р-И-р-И-р г-р-О-р-М-р-О-р с-р-А-р-П-р-И-р-Е-р-Н-р-С-р, К-р-О-р-Т-р-О-р-р-р-О-р-Е-р Д-р-А-р-Л-р-О-р В-р-И-р-р-р-У-р-С-р-Н-р-Ы-р-Й-р р-р-А-р-К-р И-р с-р-п-р-и-р-д-р, К-р-О-р-Т-р-О-р-р-р-Ы-р-М-р Е-р-С-р-Т-р-Ь-р Г-р-Д-р-Е-р У-рГ-рН-рЕ-рЗ-рД-рИ-рТ-рЬ-рС-рЯ-р В-р Г-рН-рИ-рЮ-рЩ-рЕ-рМ-р Ч-рЕ-рЛ-рО-рВЕЧ-рЕС-рТ-рВ-рЕ-р. к-рА-рЖ-рД-рЫ-рЙ-р С-рО-рТ-рЫ-рЙ-р, К-рО-рТ-рО-р-р-рО-рМ-рУ-р Е-рЩ-рЁ-р Е-рС-рТ-рЬ З-рА-рЧ-рЕ-рМ-р Ж-рИ-рТ-рЬ, И-рМ-рУ-рН-рЕ-рН-р К-р с-рп-ри-рд-рУ. о-рС-рТ-рА-рЛ-рЬ-рН-рЫ-рЕ Д-рЕ-рВ-рЯ-рН-рО-рС-рТО Д-рЕ-рВ-рЯ-рТ-рЬ И-рЛ-рИ П-рЕ-р-р-рЕ-рС-рТ-рА-рН-рУ-рТ Т-р-р-рА-рХ-рА-рТ-рЬ-рС-рЯ Н-рА-рП-р-р-рА-рВ-рО-р И-р Н-рА-рЛ-рЕ-рВ-р-рО И-рЛ-рИ-р, С-рК-рО-р-р-рЕ-рЙ-р В-рС-рЕ-рГ-рО, ВЫ-рМ-р-р-рУ-рТ. и-р У-рЖ-рЕ-р Б-рЫ-р ВЫ-рМ-рЕ-р-р-рЛ-рИ, Е-рС-рЛ-рИ Б-рЫ-р Н-рЕ-р А-рН-рТ-рИ-рХ-р-р-р-рИС-рТ-рЫ, К-рО-рТ-рО-р-р-рЫ-рЕ И-рЗ-рО-рБ-р-р-рЕ-рЛ-рИ П-р-р-рЕ-рЗ-рЕ-р-р-рВ-рА-рТ-рИВЫ Д-рЛ-рЯ-р Г-р-р-рЕ-рХ-рА-р. и-р Н-рЕ-р У-рЧ-рЁ-рН-рЫ-рЕ-З-рЛ-рО-рД-рЕ-рИ, И-рЗ-рО-рБ-р-р-рЕ-рТ-рА-рЮ-рЩ-р-рИЕ, П-рО-рК-рА Е-рЩ-рЁ Б-рЫ-рС-рТ-р-р-рЕЕ П-р-р-рИ-р-р-рОД-рЫ, -р-рА-рЗ-рН-рЫ-рЕ-р В-рИ-р-р-рУ-рС-рЫ, А-р З-рА-рО-рД-рН-рО И-р В-рА-рК-рЦ-рИ-рН-рУ.
За дверью трейлера что-то громко матюгнулся, а потом в дверь что-то вежливо заскреблось. Куратор повернулся к двери, и Скавчук увидел, наконец, глаз. Красная радужка и иссечённый лопнувшими сосудами белок превратили его в сплошное багровое пятно с черной точкой посередине. Точка скользнула от двери к Скавчуку, и разошедшиеся заслонки век сдвинулись, оставив узенькую красную щелочку.
Куратор поднялся, подхватил ноутбук и, громко пролязгал к двери.
– Каждый хочет красьиво и грдо пербть вргов, надеясь, что вт я-то выживу, я сопрнки, все, кт ровня, – пусть дохнт. И никто не осзнает, чт без бльших вргов он – ноль. Знает, но не осзнаёт. И грбит себя, пбивая бльшго, мльчая, бвая срднго и т дале. – он вздохнул, схватился за ручку двери, и тихо выговорил: – Не хочу я, чтоб вы вымерли.