* * *
Старый князь совсем уже измаялся ожиданием хоть каких-нибудь вестей, когда посланный с голубятни мальчишка принес ему только что полученное донесение Сокола. Вместе с мальчишкой прибыл Химарь, готовый к исполнению приказов. Ук схватил лоскуток, заглянул в него, быстро прочитал написанное и бросил:
— Срочно ко мне начальника стражи, всех воевод, сокольничего и конюшего.
— Отправить гонца Александру в Елатьму? — предложил печатник.
— Нет. Пока не нужно. Распорядись принести мне брони и меч.
— Сам пойдешь? — удивился Химарь. Стар на его взгляд был князь для военных походов.
— Давай, давай, шевелись, кому говорю! — рассвирепел Ук. — Слишком много рассуждаешь.
Печатник вышел, а князь, перечитав еще раз грамотку, задумался.
Наконец-то объявился настоящий враг, имеющий хоть какое-то отношение к пропавшему сыну. И пусть этим врагом оказались не полчища ордынцев или москвичей, не ватага злобных вурдов, а обычные крестьяне из Свищева. Тем хуже для них. Предыдущее послание с рассказом о странных монахах вселило в князя некоторую надежду на успех поисков. Разослав с надежными купцами грамоты своим людям, он вот уже день не находил себе места в ожидании свежих вестей. Отменил все приёмы, совет, переложив, что возможно из хозяйских забот, на плечи Лапши и печатника. Но теперь пришла пора действовать, и это излечило князя от хандры лучше любого лекарства. Он недолго обдумывал послание чародея, и скоро приказы привели в движение весь княжеский двор.
Первыми на зов подоспели начальник стражи и сокольничий.
— Запереть городские ворота. Перекрыть вымолы. Не выпускать из города никого до выхода дружины.
— Каким будет пропуск для гонцов? — осведомился начальник городской стражи.
Князь посмотрел на стражника, как на недоумка.
— Никого — это значит никого. Ни один человек не должен покинуть город.
Повернувшись к сокольничему, добавил:
— Поднимай всех людей и птиц. Перехватывать любого голубя, любого ворона, если таковой попытается покинуть город. Перехваченные послания сразу ко мне.
Не успели разойтись первые, как в княжеские хоромы примчались конюшенный с двумя воеводами. Старшему из начальников, Лапше, князь приказал:
— Поднимай дружину. Всех, и мечников, и отроков. Собери припас, но не много. Пойдём без обоза.
— А ты, — обратился он к молодому сотнику. — Поднимай ополчение. Я забираю всех. Надо стены прикрытыми оставить. Замени ополченцами стражу у ворот и на стрельницах.
Вошёл Химарь. Слуги несли за ним доспехи и меч.
— Ну, всё. Давайте! Живо! — отпустил князь подручных
Как он ни старался, но до вечера дружина не собралась. Ук сел в седло и сам подгонял нерасторопных начальников. Когда Лапша намекнул, дескать неплохо было бы поужинать перед выездом, князь глянул на него так, что тот сразу осёкся.