Но на этот раз бросок его оказался направленным мимо, а удар голой пятки в правый бок достиг печени и отозвался сильнейшей режущей болью. Лепорелло вновь упал на землю и едва не застонал от боли и унижения. Потому что понял, наконец, что справиться в одиночку с этой чертовкой ему не удастся, а иного способа разговаривать с людьми, как подчинять их себе, он не знал.
— Чертова девка! — прошипел он, поднимаясь на одно колено и держась рукой за бок. — Ты у меня еще попляшешь.
Девчонка змеей бросилась ему за спину и, ухватив одной рукой Лепорелло за волосы, вторую вместе с ножом поднесла к горлу разбойника.
— Проси прощения, — сказала весело. — Иначе…
Лезвие ножа крепко вдавилось в горловой хрящ.
Лепорелло сам не раз перерезал глотки овцам и людям именно таким образом. И еще он почувствовал, что рука этой девчонки не дрожит. Такая и впрямь может зарезать.
— Прости великодушно… — сказал он, — не знаю тебя по имени.
— Синьора София.
— Прости великодушно, синьора София, — повторил разбойник.
Нож выпал из руки девушки, а сама она отшагнула назад.
— Принимаю ваши извинения, синьор! — весело прозвенел ее голосок.
Вот тут-то Лепорелло подсек ее ногой и придавил всем своим телом к земле.
— Молодая ты еще, да глупая, — сказал усмехаясь. — Словам веришь.
И хоть девчонка оказалась верткой и сильной, он все же сумел завернуть ей за спину руки и связать их оторванной от подола платья лентой. Она извивалась, кусалась, норовила лягнуть его ногами, ругала Лепорелло последними словами, а он в ответ лишь похохатывал. С каждым словом ее, с каждым движением похотливое желание его лишь усиливалось, он был готов здесь же, на виду высунувшихся из окон и наблюдающих за происходящим постояльцев и прислуги постоялого двора изнасиловать ее. Но такое действие было бы лишь потехой для толпы, после подобного глумления не могло бы и речи идти о том, чтобы Лепорелло женился на красотке. А он теперь желал этого больше всего. Ибо впервые в жизни встретил девушку, способную не только ответить ему ударом на удар, но и победить.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
София уничтожает врага
1
Когда разбойник укладывал предварительно оглушенную Софию на запряженную мулом повозку, взятую у владелицы постоялого двора, испуганной и согласной на все, лишь бы поскорее избавиться от Лепорелло, в приоткрытые ворота въехал верховой — запыленный, изможденный, но при этом явно знатный.
— Эй! — крикнул он разбойнику. — Ты кто? Поди сюда.
Это был голос человека, привыкшего повелевать. Лепорелло же не привык подчиняться никому. Поэтому он ответил спокойным голосом: